Путеводитель по жизни. Леонид Горн

следующий день карфагеняне усердно принялись собирать военную добычу. Римляне лежали тысячами. Некоторые, приведённые в чувство утренним холодом и болью ран, приподнимались из горы трупов. Многие лежали с перерубленными бёдрами и коленями. Они обнажали шею и просили лишить их последней крови. Других карфагеняне находили с закопанными в землю головами. Очевидно было, что они сами вырыли для себя ямы, и засыпая голову землей, душили себя».

      И те, кто без раздумий будут делать опрометчивые заявления, что жизнь прекрасна всегда, и жить стоит в любых ситуациях, скорее всего, явно переоценивают свои силы и способности наслаждаться жизнью во всех её проявлениях, всегда получая удовлетворение от жизни. И, соответственно, переоценивают безусловную ценность жизни.

      Зарисовка из жизни:

      Из-за стены доносились слабые всхлипывания и стоны: «Скорей бы умереть. Не могу так больше жить. Дайте веревку, я задавлюсь!»

      – Мама! Перестань причитать! – закричала, не выдержав, хозяйка квартиры. – Сама мучаешься и другим жить не даешь. Но старушка, почувствовав внимание, заголосила с еще большей настойчивостью : «О-ой, бо-оли-ит все…Не могу бо-ольше…».

      Старушка второй год была лишена возможности двигаться. Перелом шейки бедра сначала с одной, а затем с другой стороны ограничил жизненное пространство когда-то активной, полной сил женщины до маленькой комнатушки. Сначала она вела почти нормальный образ жизни: регулярно выполняла утреннюю гимнастику насколько позволяло ее состояние, с аппетитом кушала, была интересным собеседником, а в минуты одиночества слушала радио, напоминавшее ей о существовании большого мира. Но старость и привязанность к кровати неумолимо вершили свое дело. В последние шесть месяцев положение усугубилось. Теперь старушка лежала, свернувшись в позе эмбриона. Движения причиняли невыносимую боль и сопровождались отчаянным : «О-о-о-ой, ой-ой-ой, о-о-ой!». Несмотря на старания дочери, начали образовываться пролежни. Человек на глазах превратился в живой труп.

      Онкобольной с распадающейся опухолью и множественными метастазами, когда заболевание становится предельно невыносимым, просит окружающих помочь ему скорее умереть. Продлять жизнь такому больному – значит продлять его страдания. Древние арабы говорили:

      «Смерть желанна, когда жизнь невыносима».

      Как Вы считаете, есть ли смысл в страданиях? Есть, при условии, что человек имеет (возможно даже им самим не осознаваемое) убеждение, типа: «За то что я сейчас так страдаю, жизнь повернётся ко мне какой-то неожиданной стороной, откроет мне сокровенную тайну и, таким образом, мои мучения не будут напрасными, они компенсируются». Подобные мысли, несомненно, приносят человеку некое удовлетворение, придают жизни некий смысл. Вопрос – насколько человека хватит?

      Ницше утверждает:

      «Тот, кто имеет ЗАЧЕМ жить, может вынести любое существование». Так ли это?

      Если мучения слишком остры, то они не только не облагородят человека, но могут сломать его как личность,