Край воронов, или Троянский цикл. Шарлотта Лис

спрашивал Артем сам себя. – Почему я начал так неконтролируемо отвыкать? Жду и отвыкаю. Зачем тогда жду?» А Трой стоит рядом, не понимает совсем ничего, даже не догадывается, он улыбается, он растворяется в своей улыбке, как довольное маленькое нежное существо – и чутко приподнимает брови, следя за мелькающими тенями в смотрящих на него карих глазах, и все будто спрашивает одними губами: «Что? Что?» И тоже он какой-то робкий, приторможенный – но это, наверное, я его подавляю. И он вроде бы рад, но я смотрю на эту радость как на игрушку, которую он завтра же выбросит. И он какой-то слишком маленький, а я вроде бы взрослый… Это раздражает. И я совсем не понимаю, что меня связывает с Троем, как дружить с ним дальше, кто вообще заставляет меня дружить с ним?! <…>

      9.

      – Я здесь! Вот она я! Смотри на меня!

      Он даже не смог остановиться сразу и медленно отступил еще на две ступеньки, а когда поднял голову, верхняя лестница оказалась визуально под углом и между прутьями перил была видна Настя Данаева, она быстро спускалась вниз, размахивая желтым зонтиком. Взгляд его скользил по ней снизу вверх, пока она спускалась: узкие брючки, нежно-розовая ветровка, большие зеленые глаза, сияющие под черным каре…

      – Привет!.. Ты пришел за мной? Тебя мама послала?

      Она с готовностью ухватила его за руку, даже не нуждаясь в ответах – для нее они были заранее утвердительны, и увлекла его вниз, в широкий вестибюль перед раздевалкой со сломанными замками, набитой разбитой мебелью. Здесь Немеркнущий крепко взял ее за плечи и пытливо заглянул в лицо:

      – Настя, я здесь работаю…

      Она заблестела еще больше и вдруг захохотала:

      – Восторк, я поняла! Ты не ожидал меня увидеть. Я – твое наваждение!

      Он развел руками:

      – Я ведь не твой отец, чтобы знать, где ты учишься. А удивлен я тому, что Антония тебя так далеко возит…

      – Некоторые отцы тоже не знают, – выпалила Настя.

      – А некоторые дочери еще слишком маленькие… Кстати, в школьных стенах называй меня Восторком Христофоровичем.

      – И почаще на «вы»? Неужели ты будешь теперь делать вид, что меня не знаешь, раз не ведешь у нас уроки?

      – А вот и познакомились! Я уже многое о тебе знаю: ты – Настя, твой отец не представляет, где ты учишься, а мама не знает, во сколько тебя встречать…

      – Да, – вздохнула Настя, – маму придется ждать… А я думала: мы сейчас с тобой на машине поедем…

      Они уселись напротив зеркал, совершенно одинокие, но созерцали свои отражения не без удовлетворения.

      – Увы! У меня еще будет литература в пятом классе. Кстати, их прежняя учительница взяла с этого года ваш класс.

      – Почему же ты не взял?

      – Ну уж нет! Спасибо. Я не могу работать на первом классе – к сожалению, не умею общаться с семилетками.

      – О! Все-таки ты не будешь со мной разговаривать… Сегодня все к этому сводится!!

      – Буду, Настя! С тобой я и раньше общался.

      – А