Дровосек, или Человек, сумевший наломать дров. Книга вторая. Игорь Сотников

что это всё было? – спросил Алекс.

      – Я же тебе ещё при уходе отсюда об этом говорил. – С долей непонимания говорит Секунд. Но видимо у него сейчас настроение на подъёме и он готов ещё раз повторить ранее сказанное. – Это была своеобразная демонстрация некоторых возможностей тех предлагаемых тебе способностей, с их итоговой реализуемостью на указанном тобою объекте вмешательства, девушке в косынке или Анфисы. Для которой моё значение из ничего незначащего для неё простофили-человека, в одну короткую единицу времени достигло самых верхних околосердечных высот.

      – Понятно. – Трагическим тоном удостоверил Секунда Алекс в том, что такое объяснение его не совсем устраивает, и Секунду понятно почему – любая демонстрация мастерства вызывает ревностные чувства у ученика, которому самому не терпится быть на ты с этим мастерским искусством. Между тем Секунд не собирается почивать на лаврах, и он обращается с вопросом к Алексу. – А по конкретней нельзя сказать то, что тебе понятно?

      – Вы это о чём? – вдруг вздрогнув, непонимающе спросил его Алекс.

      – О чём я? – почесав подбородок, задумчиво вопросил себя Секунд и после небольшого размышления спросил Алекса. – Ты вот мне скажи, что из всего тобой увиденного, тебе показалось …скажем так, ближе всего стоящее к невероятным и не имеющим разумных объяснений происшествиям.

      И вновь, первое что пришло в голову Алекса, так это не найти объяснение тому, как так могло случиться, что под зонтом стоял с Анфисой Секунд, а не он. Но скорей всего Секунд, большой ловкач на любого рода объяснения, и на это найдёт убедительное объяснение, так что Алекс придержал свою настоянную на чувствах любознательность и после небольшого размышления спросил его. – Как насчёт дождя?

      – Ну, ты меня удивляешь, такое спрашивая. – Досадливо покачал головой Секунд. – Имея на каждом шагу источники подачи воды, разве это такая уж проблема.

      – Ладно, принимаю. – Озлившись, сказал Алекс. – А что скажите насчёт того, что при вашем появлении на улице, людской поток начал так странно волноваться?

      – Я всегда говорил и буду говорить. Никогда не торопитесь и смотрите себе под ноги. – Сказал Секунд, положив перед собой на стол небольшую бусинку. Алекс же при виде бусинки хотел было накинуться на Секунда с обвинением его в опасном самоволии, но посмотрев на его не пробивное самодовольство, чувствуя, что всё это бесполезно, и понимая, что всё идёт к тому, чтобы обратиться с вопросом насчёт Анфисы, делает попытку отсрочить этот вопрос. Для чего Алекс подбочивается и с использованием не свойственных для него официальных слов, обращается к Секунду.

      – Мне кажется, что всё вами продемонстрированное не слишком увязывается с тем, что вы ранее декларировали. – Не моргнув глазом проговаривает эти слова Алекс и, не давая Секунду проморгаться, указывает ему на его бревно в глазу.– И если насчёт демонстрации