Сквозь объектив. Соня Фрейм

ощущали чьи-то тела. Сколько же их тут набилось… Смесь русского, английского и гортанного голландского.

      «And he was like… and I was like… And it was like… OH MY GOD!»[6]

      «…Блин… Да я же тебя люблю …Блин…»

      В любой другой момент я бы насладилась незамысловатым мультикультурализмом, который царил под этой крышей.

      Потолок и пол менялись местами в глазах, и путь оказался довольно трудоемким…

      – Извиняюсь, – пробурчала я, отталкивая от себя девицу в шипастом костюмчике.

      Недоумевая, отчего мне так плохо, я все-таки вырвалась из гостиной, открыв дверь чуть ли не собственной головой.

      С улицы повеяло приятным холодом, и это ощущалось как благословение. Моя сумка висела на сгибе локтя, а в руке я по-прежнему сжимала злосчастный стакан с недопитым кофе.

      Дверь позади сама захлопнулась. Медленно я переводила дух, пытаясь осознать, что со мной происходит.

      Все, стоп, стоп, стоп.

      И мир стал замедляться.

      Деревья и дома неспешно возвращались на свои места, все еще зыбко подрагивая перед глазами. Я присела на перила крыльца, кутаясь в жакет. Почему-то в глаза бросилось глубокое фиолетовое небо с посверкивающими то тут, то там крошечными звездочками.

      «Надо же, звезды…» – рассеянно пронеслось в голове. Я давно их не видела.

      Вокруг вдруг наступила абсолютная тишина. Даже звуки из дома почему-то стихли. Фонарь рассеивал на меня свой тусклый свет, а я все смотрела в небо, словно ждала чего-то.

      Внезапно кто-то резко зажал мне рот и стащил с крыльца.

      Небо перевернулось и исчезло.

      Я даже не успела дернуться. На лице оказалась чья-то сильная рука, и человек, которому она принадлежала, грубо волок меня прочь от дома. Все произошло очень быстро. Со стынущим внутри ужасом я наблюдала, как крыльцо и тусклый фонарь уплывают все дальше и дальше. До меня еле доходил смысл происходящего.

      Дверь дома резко открылась, и на крыльцо вывалились дружки Макса, а следом и он сам. В этот миг, как по щелчку, во мне вспыхнул отчаянный, жалящий огонь.

      Надо было кричать, но я только смотрела на них широко распахнутыми глазами и… все. А они, хрипло посмеиваясь, о чем-то весело переговаривались. Послышался приглушенный звон стукающихся пивных бутылок.

      – Кто там, у дома? – донеслось до меня.

      Меня мгновенно втянули в узкий проулок, там мы и застыли. Я чувствовала, как гулко стучит сердце моего похитителя, а его ладонь по-прежнему крепко сжимала мой рот. Другая рука стиснула меня поперек до боли. Он был чертовски сильным, хотя запястья были худые, даже утонченные.

      – Да никого там нет…

      – Уверен? Я, кажется, видел там девчонку Макса…

      – Глючный ты, Сашок…

      Я отчаянно дернулась пару раз, пытаясь вырваться. И внезапно в мое ухо вкрадчиво влился напряженный голос:

      – Не рыпайся.

      Он говорил со мной по-английски.

      – М-м-м!!! – отчаянно выдавила я и попыталась ударить похитителя свободной рукой.

      Стакан с кофе наконец-то

6

И он мне типа… И я ему типа… И все это типа… БОЖЕ МОЙ!