Приключения Тома Сойера. Марк Твен

пустяки – просто клещ.

      – Где ты его нашел?

      – В лесу.

      – Что возьмешь за него?

      – Не знаю. Неохота его продавать.

      – Ну и не надо! Да и клещ-то крохотный.

      – Ну, еще бы! Чужого клеща всегда норовят обругать. А для меня и этот хорош.

      – Клещей в лесу пропасть. Я сам мог бы набрать их тысячу, если бы захотел.

      – За чем же дело стало? Что же не идешь набирать?.. Ага! Сам знаешь, что не найдешь ничего. Этот клещ очень ранний. Первый клещ, какой попался мне нынче весной.

      – Слушай, Гек, я дам тебе за него свой зуб.

      – Покажи.

      Том достал бумажку и осторожно развернул ее. Гекльберри сумрачно глянул на зуб. Искушение было сильное. Наконец он спросил:

      – Настоящий?

      Том вздернул верхнюю губу и показал пустоту меж зубами.

      – Ну ладно, – сказал Гекльберри. – Значит, по рукам!

      Том положил клеща в коробочку из-под пистонов, еще недавно служившую тюрьмой для жука, и мальчики расстались, причем каждый чувствовал, что стал богаче.

      Дойдя до школы – небольшого бревенчатого дома, стоявшего в стороне от всех прочих зданий, – Том зашагал очень быстро, словно добросовестно спешил на урок. Он повесил шляпу на колышек и с деловитой торопливостью устремился к своей скамье. Учитель, восседая, как на троне, на высоком плетеном кресле, мирно дремал, убаюканный мерным жужжанием класса. Появление Тома разбудило его.

      – Томас Сойер!

      Том знал, что, когда учитель зовет его полным именем, это не предвещает ничего хорошего.

      – Да, сэр?

      – Подите сюда!.. Ну, сэр, а сегодня почему вы изволили опоздать?

      Том хотел было соврать что-нибудь, но в эту минуту в глаза ему бросились длинные золотистые косы, которые он сразу узнал благодаря электрическому току любви. Он увидел, что единственное свободное место на той половине класса, где сидели девочки, было рядом с ней, и моментально ответил:

      – Я остановился на улице поболтать с Гекльберри Финном.

      Учитель окаменел от изумления: он растерянно уставился на Тома. Гудение в классе смолкло. Школьники спрашивали себя, не сошел ли с ума этот отчаянный малый. Наконец учитель сказал:

      – Что… что ты сделал?

      – Остановился на улице поболтать с Гекльберри Финном!

      Ошибиться в значении этих слов было невозможно.

      – Томас Сойер, это самое поразительное признание, какое я когда-либо слыхал. За такую вину линейки мало. Снимите куртку!

      Рука учителя трудилась, пока не устала. Пук розог стал значительно тоньше. Затем последовал приказ:

      – Теперь, сэр, ступайте и садитесь с девочками! И пусть это послужит вам уроком.

      Ученики захихикали. Это как будто сконфузило Тома. Но на самом деле его смущение было вызвано другим обстоятельством: он благоговел перед неведомым ему божеством и мучительно радовался своей великой удаче. Он присел на краешек сосновой скамьи.

      Девочка вздернула нос и отодвинулась. Все кругом шептались, перемигивались, подталкивали друг друга, но Том сидел смирно, облокотившись