Хулистан. Рамиз Асланов

на мой взгляд, слишком официально, что заставляло меня быть все время настороже, чтобы, не дай бог, не обидеть его подчеркнутые патриотические чувства. И чего нашла в этом потрепанном толстяке Джоанна?

      – Кстати, вам привет от Джоанны. Она вас помнит, и отзывалась в самых лестных выражениях, – состроил я любезную улыбку.

      – Джоанна? – загорелся неподдельным восхищением гид. – Эта девушка – просто супер! Мы ведь с ней до сих пор переписываемся. И мне она тоже много чего доброго рассказала о вас. Будьте спокойны, Бобби! Можно вас так называть? Ради Джоанны я сделаю для вас все возможное и даже невозможное. Вот приедем в город, вы немного отдохнете, освоитесь, а потом я полностью к вашим услугам!

      – А билет на праздник сможете достать?

      – А как вы думаете? Чтобы я, да не достал билет для приятеля Джоанны?.. Будет вам билет! И все будет – по первому классу!

      Он снова подмигнул мне, этот вдруг оживившийся толстяк.

      – Вот и отлично. А я вас отблагодарю, как следует, – не удержался я последовать его плебейской манере подмигивать там, где между честными парнями следует обычно короткий деловой разговор.

      – Ну, зачем же так? – жалостливо скривил рожу Хариф. – Деньги – разве это главное меж друзьями? Заплатите за меня стандартную ставку в турагентство, как полагается, а остальное мы как-нибудь уладим сами. Договорились?

      И он протянул мне свою пухлую руку, которая оказалась неожиданно мускулистой и горячей.

* * *

      Город начался пугающе неожиданно – черно-красным шлагбаумом и белыми касками дорожной полиции. В этом месте дорога расширялась до шести полос, каждая из которых вела под крышу серебристого ангара. «Таможня что ли у них тут? – удивился я и несколько забеспокоился, сразу подумав, нет ли среди моих вещей, не приведи господи, чего-нибудь недозволенного? – Но почему вдруг здесь, в самом центре страны, при въезде в столицу установили таможню?». Я глянул вопросительно на своего попутчика, но он выглядел совершенно беспечно, даже что-то фальшиво насвистывал, глядя в окно.

      Потом я увидел промелькнувших среди деревьев людей в маскировочной форме и с автоматами в руках. А затем – о, ужас! – массивный корпус танка, стоявшего на полянке с не зачехленным стволом, направленным прямо на дорогу!

      – Извините, но ведь это – «Леопард»? – не выдержал я.

      – «Леопард»? – деланно удивился Хариф. – Может быть. Я, знаете ли, не очень разбираюсь в военной технике.

      – Но зачем он здесь стоит?! – возопил я.

      – А где же ему еще стоять, как не перед въездом в столицу? – невозмутимо ответил гид. – Разве вы не знаете, что Гюлистан находится в состоянии войны с Раменией? Вот уже почти семьдесят лет!

      – Я слышал что-то такое, однако… – неуверенно протянул я.

      И действительно, я стал припоминать какие-то смутные слова, фразы о некоем инциденте между двумя соседними государствами. Но со словом «война» они как-то не очень вязались.

      – Три миллиона беженцев! Двадцать пять процентов оккупированных