Имя на площади Победы. Яков Алексейчик

генплана белорусской столицы они привлекли пристальное внимание Всесоюзной государственной санитарной инспекции в лице заместителя главного госсанинспектора Н. Литвиновой. В своем заключении от 4 июля 1946 г., направленном в Комитет по делам архитектуры при Совете Министров СССР на имя Б. Р. Рубаненко, она предлагала лучше проработать именно «вопросы организации очистки города, обезвреживания и утилизации нечистот и отбросов, что особенно важно в связи с отсутствием развитой сети канализации…», а также задачи водоснабжения, особенно в районах, где «население пользуется колодезной водой неудовлетворительного качества».

      Говоря иными словами, чтобы восстанавливать город, возводить наземные сооружения, нужно было сначала создать соответствующие подземные коммуникации, от которых зависело не только наличие удобств в домах и квартирах, но и здоровье их обитателей. Общая сумма затрат на ликвидацию разрушений и решение накопившихся коммунальных и прочих проблем в Минске была такова, что многие поговаривали о переносе столицы в другой город. В. И. Шарапов в их числе называет В. А. Короля, который, по его словам, во время обсуждения планов восстановления столицы на собрании городского актива снова вспомнил о Могилеве. Назывались также Борисов, Орша, даже Столбцы, утверждает он, звучали также предложения строить столицу на новом месте. Некоторые из этих предложений теперь похожи на легенды и с течением времени обрастают все новыми «подробностями». В частности, одна из них изложена в мемуарах «Искушение властью» последнего главы правительства БССР и первого премьер-министра уже независимой Беларуси В. Ф. Кебича, вышедших из печати в 2008 г. В них со ссылкой на неназванные исторические документы с удивляющей детализацией говорится, что во время остановки в Минске по пути на Потсдамскую конференцию в июле 1945 г. И. В. Сталин, увидев на месте города сплошные развалины, «не обращаясь напрямую к своему спутнику, а скорее самому себе сказал: «Столицу Белоруссии будем строить на новом месте. Это экономически целесообразно. А на месте разрушенного города нужно создать величественный мемориал. Пусть внуки и правнуки знают, какой ценой досталась нам победа». Слушателем Сталина тогда был тот самый П. К. Пономаренко, работавший в республике до 1948 г. Он, якобы, встретил генералиссимуса еще в Орше и всю дорогу до Минска рассказывал ему о ситуации в республике. Но тогда на вокзале собрался с духом и возразил вождю: «Нет, товарищ Сталин, мы восстановим Минск на прежнем месте. и это будет лучшим памятником героизму советских людей». А далее идет рассказ о том, что такая смелость Пономаренко весьма удивила Сталина. Он «даже бросил на него строгий взгляд, достал изо рта погасшую трубку, несколько минут размышлял, расхаживая по просторному купе». Затем спросил, почему тот так думает. А Пономаренко ответил, что это не его мнение, а «мнение народа», что если бы Сталин прошелся по городским руинам, то увидел бы надписи, сделанные руками минчан и гласящие, что их