Имя на площади Победы. Яков Алексейчик

из немецких военных складов. Люди, видимо, и тут не растерялись. Хватали со столов бутылки и еду и бежали навстречу проходившим солдатам. Все были, как в чаду, от счастья. Третьего и четвертого июля я в каком-то тумане бродила по улицам города и не верила, что не вижу ненавистных серо-зеленых фигур».

      Разрушенный Минск. Улица Ленина. 1944 г. Новую улицу вскоре придется проектировать и восстанавливать Г. В. Заборскому. Кадр из документального фильма

      Что оставалось от Минска? На этот вопрос Маклецова дала исчерпывающий ответ: «…Города по сути не было. Повсюду зияли черными глазницами бывших окон полуразрушенные коробки бывших зданий. Многие районы деревянной застройки представляли собой сплошное пепелище. Лишь кое-где торчали одинокие печные трубы. Одиноко стояли чудом уцелевшие Дом правительства, Дом офицеров, Дом ЦК и театр Янки Купалы. От Центральной площади (теперешней) далеко просматривался оперный театр». Как вспоминает и В. Н. Ал адов, Советская, на месте которой потом вырос нынешний проспект Независимости, на улицу становилась немного похожей только в ночное время. В темноте не видно было, что тянувшиеся вдоль нее здания фактически разрушены, а внутри их – груды кирпича. Прекрасный белорусский скульптор и друг Г. В. Заборского Заир Исаакович Азгур о послевоенном Минске в книге «То, что помнится…» тоже говорил в весьма печальных тонах: «…от площади Свободы до Дома печати тянулись сплошные руины… Города почти не было…».

      А вот каким увидела Минск архитектор Л. Д. Усова, которая после войны приехала на работу в белорусскую столицу и многое для нее сделала. Любовь Дмитриевна проектировала дом, в котором теперь размещается исполком СНГ, многие жилые здания у Привокзальной площади, зоны отдыха. О том времени писала: «Едем по улице Советской во временное жилище. Трудно передать первое ощущение ужаса, открывшегося перед нашими глазами… Руины, развороченные дома…Сворачиваем к площади Свободы (по нынешней улице Ленина). Кругом руины. На площади – остатки городской ратуши… А слева – не действующий костел, и при нем чудом сохранившиеся сооружения монастыря – наше жилье… На второй день… отправились на работу. Шли через ныне Октябрьскую площадь… На месте нынешнего Дворца профсоюзов – руины бернардинского монастыря, одна стена…». Даже через два года демобилизовавшийся из армии В. М. Волчек с грустью констатировал, что «городской пейзаж» подавляет радость возвращения: «Руины, руины… Разыскал жилище архитектора Заборского. В разрушенном здании, в комнате с окном, забитым досками, – деревянный стол, нары вместо кровати, примус, на столе жестяные кружки и чайник».

      В центральных микрорайонах уцелело менее 70 зданий. На улице Карла Маркса сохранилось только три дома и несколько обгорелых коробок. В Минске в 1944 г. был организован специальный хозрасчетный трест по разборке разрушенных сооружений. И не только в Минске. Наркоматом гражданского жилищного строительства были созданы конторы по разборке разрушенных зданий в Витебске, Полоцке и Гомеле.