Четвертая высота. Елена Ильина

куда я попала? Небось в срывщики?

      – Нет, в ударники.

      – Да я же больна!

      – Это не считается. Вот мы здоровые, а попали только в кандидаты.

      – Из-за павлинов, – сказал Клюква.

      – Из-за волчонка, – поправил Килька.

      И они ушли.

      История с географией

      Гуля выздоровела.

      Её несколько раз сняли ещё для картины «Солнечный маскарад» (теперь уже не на открытом воздухе, а в павильоне кинофабрики), и Гуля поехала в Одессу – в свою школу.

      Незадолго до отъезда она начала заниматься, чтобы догнать класс. Но оказалось, что взялась она за дело слишком поздно. Класс успел уйти далеко вперёд. И у Гули началось очень трудное время.

      Ей было тем тяжелее чувствовать себя «неуспевающей» ученицей, что она была теперь у всех на виду. О ней писали в газетах, многие помнили её по кинокартинам, и совсем незнакомые ребята на улице узнавали её:

      – Смотри, Василинка из кино!

      – Верно! Она самая. Дочь партизана!

      Знакомясь с Гулей, взрослые обычно говорили ей:

      – А-а, Гуля Королёва! Как же, как же, знаем про тебя, видели. Ну а как ты учишься? Конечно, отличница?

      – Нет, – угрюмо отвечала Гуля и старалась поскорее отойти в сторону.

      Из Москвы приехала в Одессу на кинофабрику журналистка. Она забросала Гулю самыми разнообразными вопросами: давно ли Гуля снимается, какие из своих ролей любит особенно, чувствует ли удовлетворение от своей работы.

      – Нисколько не чувствую, – ответила Гуля.

      – Ах вот как? И ты не собираешься быть артисткой?

      – Не собираюсь.

      – Интересно, – заметила журналистка и стала что-то записывать в своём блокноте.

      Это совсем смутило Гулю, и она перестала отвечать на вопросы. Но журналистка не отступала:

      – Что ж ты молчишь? Трудно сниматься в кино?

      – Трудно, – ответила наконец Гуля.

      – Почему же трудно?

      – Нужно стоять неподвижно, а мухи кусают за ноги.

      Журналистка всплеснула руками и засмеялась. Гуля и сама не могла удержаться от улыбки.

      – Ну а как ты учишься? Конечно, отлично?

      – Плохо, – сказала Гуля, и улыбка сразу сбежала у неё с губ.

      – Неужели плохо? – удивилась журналистка и отодвинула блокнот.

      Гуля ничего не ответила. Она не могла признаться, что учение стало для неё в последнее время больным местом.

      Однажды Гуля вернулась домой из школы вся в слезах. Бросив портфель с размаху на диван, она уселась на подоконнике и забарабанила по стеклу пальцами.

      – Ну вот, – сказала она, – теперь целая история!

      – А что опять случилось? – спросила мама. – Какая история?

      – С географией! – ответила Гуля. – Сегодня вызвали, а как я могу отвечать, если я ничего-ничего не знаю?!

      – Отчего же ты ничего не знаешь?

      – Да я же полгода пропустила!

      И, закрыв лицо ладонями, Гуля залилась слезами.

      – Вот честное пионерское, – говорила она, плача, – всю жизнь теперь буду заниматься только одной географией. Бог с ним, с кино, если от него такие неприятности!

      Мать