Хранители волшебства. Диана Уинн Джонс

Айлин, пусти меня, дай заглянуть в сумку.

      В сумке было довольно много разных пузырьков и флакончиков, тщательно завернутых в одежду. Тетя Бек достала все и поставила в ряд на дощатом полу.

      – Гм, – сказала она. – Которое же?..

      Она перебрала стеклянные бутылочки по одной и все рассмотрела на просвет. Покачала головой. Перебрала глиняные флакончики и каждый откупорила и понюхала. Ивар приподнялся на локте и испуганно наблюдал за ней. Тетя Бек снова покачала головой и принялась очень осторожно и сосредоточенно выливать все флакончики в миску.

      – Эй! Что вы делаете?! – воскликнул Ивар.

      – Не знаю, – ответила тетя Бек и начала выливать в миску и бутылочки тоже. – Не знаю, что тут задумала Мевенна, но боюсь, что готовить снадобья она умеет примерно как вышивать. Айлин, возьми эту миску, вынеси наверх и вылей все в море. Осторожно, не расплескай по пути. Чего доброго, корабль загорится. Потом возвращайся за бутылками. Их тоже нужно выбросить за борт.

      – А мне что делать? – стонал Ивар, пока я выносила миску, стараясь ступать как можно мягче и держать ее как можно ровнее.

      Тетя Бек рявкнула, чтобы он держал себя в руках и сию секунду снял эту грязную рубаху.

      Вылить миску у меня получилось далеко не сразу. Не успела я пройти по коридору и двух шагов, как корабль внезапно и очень сильно качнуло. Как я ни старалась, жижа в миске всколыхнулась и чуть-чуть пролилась на деревянный пол. Всего одна капелька, но кругом разнеслась просто кошмарная вонь, и пол задымился. Тетя Бек не шутила, когда говорила про эти снадобья. Остаток пути я прошла по шажку – мне в жизни не приходилось так осторожно ходить. На палубу вел деревянный трап, и я ставила миску на каждую ступеньку и крепко держала ее, пока сама залезала следом. Но в конце концов я все-таки выбралась вместе с миской на палубу, где глаза заболели от неожиданно яркого света. Отовсюду свисали веревки и глядели моряки, на неспокойных волнах играли блики. Но я не сводила мрачного взгляда с мерзкой жижи в миске всю дорогу до борта, а там сначала присмотрелась, откуда дует ветер, и только потом начала выливать ее. Еще не хватало, чтобы этой гадостью плеснуло мне в лицо. Наконец вывернув миску в бурые ревущие волны, я испытала большое облегчение.

      Когда жижа попала в воду, море вскипело белым. Мне пришлось переждать, пока корабль пройдет мимо белого пятна, чтобы лечь на живот и выполоскать миску. От этого в воде расплылось белое пятно поменьше. Я отдернула руку – и, к сожалению, упустила миску, и она зачерпнула воды и тут же потонула. Ну и ладно, подумала я. Наверное, и к лучшему.

      Когда я спустилась назад, доска там, где упала капля, уже не дымилась, но на этом месте осталось круглое обугленное пятно.

      Я вернулась в каюту и увидела, что Ивар сидит в постели, голый по пояс и весь в мурашках, и глядит на тетю Бек. А тетя Бек, стоявшая на коленях возле койки, медленно водила перед ним шпилькой с рубином, которую вытащила из своей прически.

      – Смотри на шпильку. Не своди глаз с моей шпильки, – повторяла она, но умолкла, чтобы вручить мне бутылочки и флакончики, увязанные в рубашку