Солнце всходит на севере. Сергей Сакадынский

вообще Гудим зовут, – немедля отозвался тот, – но можешь и Рябым звать, мне всё едино. А ведут нас, как я слышал, в главный город, который зовётся Хазаран. Что будет с нами, не знаю. Но точно скажу, там мы и сгинем навек.

      Радомир нахмурился. Пропадать на чужбине ему совсем не хотелось.

      – А бежать? Может бежать?

      Рябой засмеялся.

      – Как? Был тут один. Разрезал черепком верёвку да побежал. Печенег тут же ногу ему стрелой пробил. А потом они ему брюхо разрезали и подвесили на дереве помирать. А нам сказали, что будет так с каждым, кто ещё побежит.

      Потом, подумав, Рябой добавил:

      – А если бежать, то сейчас. Потому что скоро перейдём большую реку, а там всё, конец.

      6.

      К реке они вышли уже к концу следующего дня. Миновав небольшой лесок, отряд оказался над кручей, откуда видно было далеко вокруг. Река, широкая, так что другой берег едва видно, медленно текла с севера на юг, дугой огибая гору, на которой стояла небольшая крепость. Внизу, под горой, там, где в большую реку впадала речка намного меньшая, виднелись какие-то постройки и множество лодок, вытащенных на берег. Широкая пристань на толстенных сваях выдавалась далеко вперёд, и как раз сейчас там с большого парома выгружался конный отряд.

      – Шамбат, – ни к кому не обращаясь, сказал хазарин, – Высокая крепость.

      Видно, он имел в виду укрепление на горе.

      Отряд стал спускаться по плотно утоптанной дороге между двух холмов. Теперь Радомир хорошо видел берег, к которому примыкал то ли посёлок то ли торг, где между постройками безостановочно сновали люди.

      Пока они спускались, от крепости по склону им навстречу поскакал человек на белом коне. За ним в небольшом отдалении следовали два всадника с волчьими хвостами на шлемах. Поравнявшись с отрядом, человек осадил коня и поднял правую руку.

      – Мир тебе, Рафаил! – выкрикнул он, обращаясь к Белому Хазарину.

      – Привет, Борух! – отвечал тот.

      Они соскочили с коней и крепко обнялись. Тот, второй был пониже ростом, смуглый, темноволосый, с такой же коротко остриженной бородой и усами подковой. Глаза глубоко посаженные, почти чёрные. Сам тоже сухощавый, но черты лица не такие резкие и хищные, как у Белого Хазарина.

      – Твой поход был удачен? – Спросил Борух, беглым взглядом окинув остановившийся караван.

      – Какое там! – Отмахнулся Белый Хазарин. – Сакалибы совсем обнаглели. В лесах прячутся, платить не хотят. А вон тот… – он ткнул хлыстом в сторону Радомира, – убить меня хотел.

      – Зачем же ты его с собой везёшь? Там бы и оставил… в назидание остальным.

      – Остальных вороны доедают, – сказал Рафаил. – А этот смелый, дерзкий. Пусть поживёт пока. Если не сдохнет, будет хороший боец.

      Борух с сомнением посмотрел на Радомира и покачал головой.

      – Что это там у тебя за народ? – спросил Рафаил, кивнув в сторону пристани.

      – Да вот конницу прислали, тридцать всадников. Можно подумать они меня спасут.

      Отряд неспешно двинулся в сторону крепости. Она представляла собой огороженное валом и частоколом пространство,