Между закатом и явью. Виктория Александрова

сил было потрачено впустую, из одного лишь бахвальства, – об этом ей знать было вовсе необязательно.

      – Да, конечно, помню, – ответил я, —

      – Почему ты спрашиваешь?

      – Просто вдруг захотелось чего-то такого же, похожего. Чтобы вновь мы вдвоем, и доброе волшебство, словно нет никакой войны, нет бесконечной битвы, и нет ощущения, будто все катится в пропасть, – Алиен подняла на меня взгляд, и в ее зрачках плясали крохотные искорки костра.

      – Не могу. И хотел бы, но не могу. Ты знаешь, что сейчас не время. Любая мелочь может внести перевес, поэтому нам пока не до игры – выжить бы, на самом деле!

      – Да, я понимаю. Извини, – она обхватила плечи руками, словно ей стало зябко, —

      – Иногда я становлюсь совсем слабой.

      Я улыбнулся, привлек ее к себе.

      – Мне сложно представить тебя слабой. Это нонсенс, оксиморон.

      Алиен улыбнулась в ответ, но в глубине ее глаз, по-прежнему, таилась печаль.

      Значил ли на самом деле что-нибудь этот миг? Изменилось бы хоть что-то, если бы я ответил тогда по-другому? Разумом я понимал, что нет, но сердце начало придавать значение всякой мелочи, отыскивая причину ее поступка, причину, которой попросту не существовало! Видимо, я тоже становился слабым. И этому тоже не умел найти объяснения. Прежде мне не доводилось столь глубоко копаться в собственных чувствах, я считал, что не подвержен подобному пороку, которым обычно почему-то так гордятся люди. С моей точки зрения это всегда было не более чем глупым способом времяпрепровождения. А мне всегда было, чем заняться. Но сейчас…

      Резкий толчок седла вывел меня из задумчивости. Джокер остановился и тревожно втягивал воздух широко раздутыми ноздрями.

      – Ну, чего ты испугался на этот раз? – спросил я как можно бодрее.

      Конь повел чуткими ушами и скосил на меня один глаз.

      – Поехали? – но он не сдвинулся с места.

      – Все ясно. Опять решение проблем полностью на моих плечах, – я спрыгнул с седла и, покрепче перехватив посох, шагнул вперед, раздвигая зеленые заросли.

      Моему взору открылась река. Абсолютно черная, непрозрачная. Вода в ней, нарушая все законы природы, не текла, а словно бы еле ползла, густая, похожая скорее на сладкую патоку, чем на жидкость. Я подошел ближе. Воздух над берегом был неестественно, мертвенно неподвижен, и вокруг стоял отвратительный запах чего-то гниющего.

      – Да, что-то купаться не хочется, – проговорил я сам себе.

      Надо подумать, как перебраться на другую сторону. И не бросать же здесь Джокера!

      В смоляной воде слабо виднелись какие-то длинные размытые силуэты, не похожие ни на рыб, ни на что-то еще, известное мне. Они скользили мимо, оставаясь совершенно неподвижными, словно привидения. Меня не сильно интересовало их происхождение, но приближаться к реке вплотную явно не стоило.

      От мерзкого запаха начинало тошнить, и пора было предпринять что-нибудь