Между закатом и явью. Виктория Александрова

уголки ее губ

      Звякнуло монисто, прошелестел зеленый шелк рукавов. Девушка повернулась, приглашая следовать за собой.

      Я соскочил с седла, лишь теперь ощутив усталость затекших мышц. «А ведь она красива!» – пронеслась в голове неожиданная мысль. Ноги сами поднялись по заскрипевшим ступеням, и я, пригнувшись, шагнул в полумрак сеней.

      ГВЕНДОЛИН: Ученица чародея

      На самом деле, его приезд стал для меня настоящим сюрпризом, хотя я и ждала его столько дней. – Смешно?

      Просто трудно было поверить, что он, маг и чародей, известный далеко за пределами Западного леса, снизойдет до какой-то деревенской ведьмы, услышит ее зов и явится на встречу. Признаюсь честно, все во мне затрепетало, когда я увидела его, такого неожиданно молодого, как мне вначале показалось, и незнакомого, совсем-совсем другого, нежели в моих представлениях.

      И я смотрела, широко раскрыв глаза…

      Как он остановил серого в яблоках коня, не доезжая нескольких шагов, и взглянул на меня долгим-долгим взглядом, казалось, впитывающим всю мою душу. Как затем усмехнулся веселой, но вместе с тем, пугающей улыбкой, не выказывая ни удивления, ни толики вопроса, словно наша встреча – нечто само собой разумеющееся и оговоренное давным-давно.

      Я ни словом, ни жестом не дала ему почувствовать свое замешательство, и постаралась выглядеть спокойной. Мама сказала бы, что во мне умерла актриса. Во всяком случае, кажется, он поверил в мою игру, не замечая ни моего смущения, ни трепета перед ним. Кажется – или поверил?

      Почему эти, незначительные, вроде бы, детали были так важны для меня? Так сразу не объяснить. Пожалуй, это станет понятным из дальнейших событий.

      Итак, я пригласила его в дом, не преминув заметить боковым зрением красноречивый взгляд, которым он окинул меня с ног до головы. Все-таки, все мужчины одинаковы, маги они или нет.

      Войдя в низкие сени, он приостановился, привыкая к неяркому свету, затем проследовал за мной на кухню, одновременно служившую гостиной и моей лабораторией – святая святых любой уважающей себя ведьмы.

      Он уверенно, как дома, сел на один из стульев у застланного скатертью стола. Его руки с длинными пальцами легли на колени, и он – весь внимание – повернулся ко мне. Вдруг показалось – а может, просто так легла тень – что он значительно старше, чем привиделось мне сначала. Суровое лицо утомленного странника, кое-где прорезанное неглубокими морщинами, густая щетина на подбородке…

      – Итак?.. – произнес мой гость. В его голосе звучал столь долго сдерживаемый вопрос, что мне он показался даже рассерженным.

      Я села напротив и изобразила самую чарующую улыбку, на которую была способна.

      – Пожалуйста, не торопитесь. Отдохните с дороги, перекусите. У нас еще будет время для разговоров, – мягко произнесла я, и тут же почему-то оказалась на полу – табуретка каким-то непостижимым образом выскользнула из-под меня, а Конрад мгновенно навис надо мной угрожающей тенью.

      – Не время