Да здравствует кошмар. Роман. Олена Талалай

перестал готовиться к политинформациям, но не замечать происходящие вокруг перемены не мог, тем более, что они коснулись и нашей семьи. Папа уволился с завода, выпускавшего космическую технику, и пошел работать на маленькое частное предприятие, занимавшееся «декоративными покрытиями фурнитурных изделий». В ответ на мою обвинительную речь, суть которой сводилась к тому, что менять Космос на дверные ручки – стыдно, папа только махнул рукой.

      – Завод все равно скоро закроют, – сказал он.

      Я опять подумал, что папа шутит, и обиделся… Но вскоре в нашем холодильнике появились бананы и шоколад, и я смирился с папиным выбором. Мама тоже сменила работу. Она стряхнула с себя библиотечную пыль и отдалась своей единственной страсти – рисованию. Раньше она рисовала только дома, а теперь – и на работе.

      ГЛАВА 6

      С той самой ночи, которую я провел в «пещере Али Бабы» с бутылкой лимонада в руке, меня неотступно преследовали кошмары. Каждый день я доводил себя до полного изнеможения. Чтобы не ложиться спать, я придумывал все новые и новые занятия. Но сон все равно побеждал. Он подкрадывался незаметно, и, в конце концов, я засыпал то в кресле перед телевизором, то прямо на полу с мокрой тряпкой в руках.

      Этот ужас продолжался уже больше двух недель. Самым страшным в мучивших меня снах была их реальность. Однажды я гулял во дворе. Было тепло и ясно. Ветер слегка покачивал гроздья сирени. По зеленому широкому газону бродила серая грязная собака с перебитой ногой и деловито обнюхивала приоткрытые погреба. Наш двор, с замечательной спортивной площадкой, огромной цветочной клумбой и раскидистыми деревьями, был украшен многочисленными цементными холмиками с железными крышками, в которых наши соседи хранили картошку. Летом владельцы проветривали свои погреба, закрывая их на «цепочку», и было видно, что под крышками они защищены еще мощными решетками. Серая собака переходила от погреба к погребу, не находя чем поживиться.

      И вдруг почва вздрогнула, как от подземного взрыва. Натягивая до предела цепи, задергались крышки погребов. Завыл ветер, затрещали деревья. Со звуком выстрела лопались цепи, взлетали в воздух вырванные вместе с рамами железные крышки. Внезапно все стихло, и появились… Сначала первая. Она осторожно ощупала пространство вокруг погреба, потом как будто принюхалась и двинулась по направлению ко мне. Толстая, белая, слепая змея. Я понимал, что она ползет ко мне, но не мог пошевелиться. А змеи уже выползали и из других погребов. И эти уже не медлили, эти точно знали, где их цель. Эта скользкая холодная масса переплетенных змеиных тел надвигалась на меня, как гигантский спрут. Я закричал и проснулся.

      Было уже светло. Я вышел в кухню. Мама пила кофе возле открытого окна, решетку которого скрывали розовые занавески.

      – Кажется, тебя не радуют каникулы, – сказала она, глядя на мое хмурое лицо.

      – Я так больше не могу, – буркнул я, плюхнувшись на табурет.

      – Что на этот раз?

      – Змеи…

      – Не знала,