Нуар в таёжных тонах. Дознание капитана Сташевича. Владимир Владимирович Гораль

оказались у этого небритого офицера. Небольшие, гипнотизирующе-круглые и пронзительные. Радужка цвета бледного янтаря в золотистую крапинку. Зрачок, как и положено чёрный, хотя и не круглый, а кошачий, чуть заметно вытянутый по вертикали.

      – Господи, глаза амурского тигра, – мелькнула в озадаченном мозгу Андрея странная мысль.

      Он почему-то был совершенно уверен, что у амурского тигра именно такие глаза.

      – Да откуда здесь тигру взяться? Этим кошкам в Приморье место. Может быть, в Уссурийском крае еще. А это, как говорится, «два лаптя по карте», – поправил капитана Сташевича всё ещё сидящий в нём студент универа. Этот занудный молодой человек обладал обширной эрудицией, порой не ко времени выскакивающей на волю.

      И тут же Андрей вновь усмехнулся себе:

      – Ай да майор! Ай да медведь с глазами тигра! И, где? В управлении Гулага, посреди глухого таёжного посёлка… «Остров доктора Моро»,17 да и только…

      ***

      Начальника Бирюсинского лагеря для военнопленных звали вполне по-человечески, Иван Петрович. А вот фамилия у желтоглазого майора выдалась под стать внешности. Странная такая фамилия – Бабр…

      – Я тебе, Казимирыч, пока мы в дороге, всю диспозицию нашего «Бирюслага» в русле текущего момента растолкую. Ать! Дрыть его!

      Майорское междометие «дрыть его», как догадался Сташевич, относилось не столько к текущему моменту, сколько к очередному ухабу на лесной дороге. Как раз на нем изрядно подбросило транспорт майора, видавший виды тёмно-зелёный грузовичок. Благо крышей колымаге служил натянутый брезентовый верх, а то не миновать Андрею сотрясения мозга, с изрядной гематомой на темени в придачу.

      – Ты, Казимирыч, главное дело, не тушуйся, мы здесь без предрассудков. Будь ты хоть Казимирыч хоть Израилич, а пущай даже и Адольфыч! Тем более что по матушке ты парень наших, русских кровей. Андрюха Сиротин! Я, естественно, прежде чем тебя сватать, с личным делом своего будущего зама ознакомился, – продолжал вещать Бабр, полуобернувшись с водительского сиденья диковинного авто, никогда не виданного Андреем раньше.

      Надо сказать, что капитан обратил внимание на это зелёное диво ещё возле управления. Чудная «физиономия» этой машины бросалась в глаза. Раскосая и какая-то «рыбно-морская», она была украшена длинным, вытянутым по вертикали сетчатым радиатором. А необычные, близко посаженные глазки-фары отчего-то навеяли Андрею Сташевичу романтические грёзы детства – полузабытые изумрудно-голубые мечты о бескрайних океанских просторах, где царственно бороздили просторы великолепные чёрно-синие звери, огромные чудо-юдо киты.

      В центре радиатора красовалась большая пятиконечная звезда. Она блестела следами давно облезшего золотистого лака. Перекрикивая тревожно подвывающий и чем-то лязгающий движок, Сташевич громко поинтересовался:

      – Что это у вас, товарищ майор, за грузовичок? Я таких красавцев ни разу за всю войну не встречал.

      Спросил

17

«Остров доктора Моро» – роман Герберта Уэллса