Банка с червями. Джеймс Хедли Чейз

чай с подружками, потом отправилась домой. Боже, до чего я ненавижу эту слежку за женами!

      – Это входит в твои обязанности, – отрезала Гленда и удалилась.

      Я пошел в лабораторию, она находилась в конце коридора. Гарри Мэдоуз, сидя на табурете, рассматривал что-то в микроскоп.

      Гарри – высокий, худой старик, ему около семидесяти. Раньше он возглавлял городскую полицейскую лабораторию, а когда пришел его час уходить на пенсию, Парнэлл предложил ему перейти к нам. У нас в агентстве лаборатория была маленькая, но прекрасно оборудованная. Мэдоуз с радостью ухватился за предложение, он не мог себе представить, что будет делать, сидя дома.

      – Привет, Гарри, – сказал я, закрыв за собой дверь. – Все еще трудишься?

      Гарри поднял глаза и кивнул.

      – Скорей забавляюсь, – ответил он, – коротаю время, все лучше, чем сидеть перед телевизором. Что тебе от меня нужно?

      Я протянул ему все еще завернутую в платок зажигалку.

      – Взгляни, Гарри, нет ли на ней отпечатков? Если есть, сними их, я бы хотел их сличить.

      – Ладно, Барт, к утру будет сделано. Собираешься послать их на проверку в Вашингтон?

      – Безусловно. Хочу проверить, как положено, – и, уже подходя к дверям, спросил: – А про эти анонимные письма, которые тебе передал Чик, что-нибудь удалось выяснить?

      – Напечатаны на машинке «IBM – 82С» с шариковой головкой, шрифт «делегат». Я пытался найти на этих письмах отпечатки, но с ними обращались осторожно – следы такие неясные, что ничего не дают. А вот бумага, на которой они напечатаны, представляет интерес. У меня имеются образцы всех видов писчей бумаги, которая продается в нашем городе. Такой здесь нет. Мне кажется, бумага итальянская. Но это только предположение.

      Я знал, что предположения Гарри обычно всегда оправдываются, и намотал себе на ус, что ими надо заняться в свое время.

      – А где письма?

      – Я отдал их Гленде, приложил к отчету.

      – Хорошо, Гарри. Если найдешь на этой зажигалке отпечатки, дай мне знать. Пока!

      Я вернулся к себе. Чик уже ушел. Сев за стол, я стал соображать.

      Куда Нэнси девала этого хиппи? Не могла же она привезти его в гавань, где всегда полно народу. Случись кому-нибудь увидеть, что он сходит с ее яхты, сразу пойдут сплетни. Будь я на месте Нэнси, я оставил бы парня в трюме до трех ночи, когда в гавани никого не будет, тогда можно было бы без особого риска вывести его на берег.

      И я решил провести ночь на набережной. Времени у меня было еще достаточно. Я вынул из стола свой полицейский револьвер 38-го калибра, зарядил его и вложил в кобуру. Потом вышел из кабинета и спустился на лифте в гараж.

      Через три часа стемнеет. Интересно, свободна ли сейчас Берта, подумал я, но решил, что, пожалуй, звонить ей не стоит. Еще заставит везти ее в дорогой ресторан, а мне надо беречь деньги.

      Я поехал в гавань, припарковал машину и пошел бесцельно слоняться среди ларьков, где торговали рыбой и фруктами, а потом свернул к стоянке яхт.

      Эл Барни, как обычно, сидел на своей любимой тумбе