Эрхегорд. Забытые руины. Евгений Рудашевский

были старыми, облупленными. Веревка, тройным хватом державшая Аюна, лежала на земле. Один конец по-прежнему тянулся к стальному кольцу колонны. Другой конец пустовал. Узлы не тронуты. По сторонам веревки – тканая поддевка, в которую был одет Аюн. Сам бегунок пропал.

      Неподалеку лежали копье, гронды с мягкой многослойной подошвой и кожаные нилеты с нашивками из кольчуги и стальных пластин. Значит, одного магульдинца забрал зордалин. Остальные держались возле кругового ограждения. Безучастно смотрели на колонну. Они уже поняли, что идея с живцом оказалась неудачной. Поняли, что теперь им не поймать Пожирателя.

      На высоте двух саженей на колонне висели обе сети. Они запутались в креплениях, к которым прежде цепляли оружие для бойцов. Пропитанные огневой солью и подожженные брошенными факелами, они горели густым сизым пламенем. По колонне к смотровой чаше вытягивались черные языки копоти.

      – Легкой ковки, – прошептал Горсинг.

      Аюн погиб напрасно. Они ничего не добились.

      В лагерь возвращались понуро. Даже магульдинцы почти не переговаривались. Вспоминать засаду никто не хотел. Горсинг и не пытался выяснить у Вельта, что именно ему удалось увидеть там, в Дикой яме. Сейчас это было не так важно.

      – Что дальше? – спросил Вельт, когда их отряд отстал от красных почти на полквартала.

      – Дальше мы сами по себе, – процедил Горсинг.

      – Уверен? – осторожно вмешался Сит.

      Свою марионетку он бросил на Белой площади. В последние дни Аюн был главным и самым веселым из его зрителей.

      – Хочешь стать следующим живцом? – тихо, со злостью спросил Горсинг.

      – Думаешь, они опять будут делать эту ерунду? С западней и остальным? Ну и ловушки, там, сетки…

      – Нас это не интересует.

      – Просто уйдем? – спросил Вельт.

      – Дождемся удобного момента. Сегодня отдыхаем. Завтра. Может, послезавтра. Предупреди Тарха.

      Тарха предупредить не успели.

      Уходя к Дикой яме, Горсинг оставил его в дозоре на Мыторной улице. Объяснил, как действовать и что сказать, если вдруг Эрза приведет подмогу. Там, на Мыторной, его и нашли. Мертвого. Кто-то сбоку пробил ему горло.

      – Следов не прятали. – Вечером Вельт отчитывался перед Горсингом, старался говорить как можно тише. – Думаю, человек пять, может, больше. Ударили справа. Значит, левша. Рана грубая. Слишком сильный и неточный удар – почти под челюсть. Значит, Тарх пытался уйти. Не смог.

      Горсинг задумчиво поглаживал все еще болевший локоть. Провалиться под землю, угодить в одну из красных ловушек, погибнуть под рухнувшей стеной, столкнуться с ниадами, наконец, просто исчезнуть – все это не вызвало бы удивления. Но получить удар в шею, истечь кровью в окружении незаметенных следов – здесь, в Авендилле, было странно.

      – С него сняли тахом.

      – Что?!

      – Да. Кто-то срезал родовую сигву. И сделал это аккуратно.

      Горсинг хотел сказать, что сам пойдет осмотреть тело, когда Вельт протянул ему лоскут грязной ткани.

      – Что