Вилла «Белый конь». Агата Кристи

неряшлива. Не чинила вовремя его одежду, отлынивала от работы… Она призналась, что отец Горман время от времени засовывал бумаги и письма в ботинок – чтобы они не провалились под подкладку сутаны.

      – А убийца об этом не знал?

      – Ему бы такое и в голову не пришло! Если предположить, что ему нужен был именно этот клочок бумаги… А не жалкая горстка мелких монет.

      – И что в записке?

      Лежен открыл ящик стола и вытащил тонкую смятую бумажку.

      – Просто список фамилий, – сказал он.

      Корриган с любопытством проглядел записку.

      Ормерод

      Сэндфорд

      Паркинсон

      Хескет-Дюбуа

      Шоу

      Хармондсворт

      Такертон

      Корриган?

      Делафонтейн?

      Он приподнял брови.

      – Вижу, я тоже в этом списке!

      – Какая-нибудь из этих фамилий вам о чем-нибудь говорит? – спросил инспектор.

      – Ни одна.

      – И вы никогда не встречались с отцом Горманом?

      – Никогда.

      – Тогда особой помощи от вас не жди.

      – Есть догадки насчет того, что означает этот список? Если он вообще что-нибудь означает…

      Лежен уклонился от прямого ответа.

      – Мальчишка зашел за отцом Горманом около семи вечера. Сказал, что женщина умирает и ей нужен священник. Отец Горман пошел с мальчиком.

      – Куда? Если вам это известно…

      – Известно. На проверку ушло немного времени.

      Бенталл-стрит, дом двадцать три. Дом принадлежит женщине, миссис Коппинз. Больную звали миссис Дэвис. Священник пришел туда в четверть восьмого и провел с больной около получаса. Миссис Дэвис умерла как раз перед тем, как приехала машина «Скорой помощи», чтобы отвезти ее в больницу.

      – Понятно.

      – Следующий шаг отца Гормана мы проследили до «У Тони» – маленького третьесортного кафе. Вполне обычное заведение, никакой криминальной истории, закуски там паршивые и посетителей немного. Отец Горман заказал чашку кофе. Потом, очевидно, пошарил в карманах, не нашел того, что искал, и попросил у хозяина, Тони, листок бумаги. Вот, – Лежен показал пальцем, – этот самый листок.

      – А потом?

      – Когда Тони принес кофе, священник что-то писал. Вскоре он ушел, оставив кофе почти нетронутым – за что я его не виню, – закончив составлять свой список и сунув его в ботинок.

      – Кто-нибудь еще там был?

      – Трое пижонистых парней зашли и сели за один столик, пожилой человек уселся за другой. Этот позже ушел, так ничего и не заказав.

      – Он последовал за священником?

      – Возможно. Тони не заметил, как тот ушел. И не заметил, как тот выглядел. Описал его как ничем не примечательного субъекта. Респектабельного. Такого, который ничем не отличается от других. Кажется, среднего роста, в синем пальто – а может, в коричневом. Волосы не очень темные и не очень светлые. С чего бы ему иметь отношение к этому делу? Хотя кто знает… Он еще не явился, чтобы сообщить, что видел священника в кафе Тони, – но пока рановато. Мы просили всех, кто видел отца Гормана