Глазами маски. Александра Сергеевна Васильева

по столику согласно кивнул. Не отрываясь от утреннего чая, он обвел молодых людей долгим внимательным взглядом и улыбнулся.

      – Слишком шумно для раннего утра. – Золотоволосый огляделся. – Ты не находишь?

      – У тебя часы стоят со вчерашнего дня. Неужели ты думаешь, Мони, что сейчас семь?

      – О-о… Переведу, – отрезал тот, брезгливо рассматривая разнообразные составляющие завтрака.

      – Знаешь… – Его приятель замялся, – этот курорт… – Он пододвинул к себе поднос и принялся есть.

      – Ну же, Прокл, скажи.

      – Слишком уж…

      – Слишком уж как? Примитивно? – подсказал золотоволосый Мони. – И что же тебя не устраивает? Сам говорил: «Не хочу роскоши, никакого эксклюзива, давай ближе к народу». – Он с талантом комедианта передразнил просьбу друга.

      – Да ты не обижайся, не нравится мне все это…

      – Не удивительно: местечко-то – не из звездных, так себе… – перебил Мони. Он сделал несколько глотков из бокала и скривился. – Вот-вот… – Откуда вино?

      – Бар работает круглосуточно, Прокл. – Невозмутимо ответил Мони. – Вот за что тебя люблю, правдой друга не обделишь, но ведь смысла не откроешь, а зачем мне вся эта правда без смысла? Скажи, что тебя беспокоит на самом деле?

      Его собеседник задумался:

      – Тебе когда-нибудь доводилось быть в черном тоннеле и видеть свет?

      – Вот оно как… Меланхолик несчастный, я еще жив и умирать не собираюсь!

      – Да ты не понял, я говорю не о смерти. Представь, что этот свет – это все, что у тебя сейчас есть, и…

      – Слушай, у меня есть счета в крупнейших банках мира, несколько вилл на островах, квартиры в престижных районах, но света в конце тоннелей не припомню… – Мони набрал в грудь воздуха и продолжил:

      – Меня ожидает с десяток выгодных партий, одна другой прелестней, а я провожу время с тобой на курортишке чуть выше среднего, выслушивая бредни о каком-то фонаре в подворотне. Очнись, Прокл!

      Прокл смотрел перед собой невидящими глазами:

      – …А вокруг грязь и разбитые бокалы некогда дорогого красного вина, эдакое месиво…

      – Ого! Пойти павлина общипать тебе для перьев? Умные мысли надо записывать! Да, с такими симптомами ты вряд ли когда-нибудь на нее глаза-то поднимешь… – Ты о чем?

      – Или о ком? Не умеешь ты врать. И курорт тебе нравится, и от моря ты в восторге: вот скажи, бывал ли ты хотя бы раз до этого на море? Да без меня ты на свою стипендию дальше остановки своего дома никуда бы не уехал. Но не в этом суть, все дело в том, что ты упал в любовь, мой друг. Однако в силу своего книжного воспитания, которое уже переросло в психическое отклонение, ты, страшно боясь этого чувства, при падении свернул себе шею.

      – О чем это ты, опомнись! – Молодой человек даже привстал от возмущения.

      – Ну вот, началось. Сядь, Прокл, а то подумают.

      – Что началось? – не унимался тот.

      – Превращение