Глазами маски. Александра Сергеевна Васильева

подарена златая нить, поэт! – по коридору застучали метражные шаги Гордаса.

      – Умолкни! – крикнул на него Квентин.

      – Да что вы, ей-богу, я все уже объяснил! Я чист и невинен!

      – не замедляя шаг, оправдывался Гордас. Всего один поцелуй, и тот – в счет роли. Я пошутил. Сегодняшний инцидент объявляю исчерпанным! – Он подошел ближе.

      Сола на его слова только зло усмехнулась и, резко развернувшись, ушла.

      Верти недовольно посмотрел в сторону Гордаса, пригрозив крестом.

      – Да что с вами со всеми! – закричал он обиженно. – Репетицию еле пережили, теперь боитесь на сцене оплошать? Стресс нервный?

      На пороге костюмерной показался Хэпи. Верти, Квентин и Азраил подняли на него вопросительные глаза. И только Гордас недоуменно смотрел вокруг:

      – Я что-то пропустил? – прошумел он.

      Не говоря ни слова, Хэпи пошел по коридору вслед за Солой, путаясь в длинном старинном плаще, едва наброшенном на плечи.

      – Что? – крикнул ему вслед Гордас. – Роль не по нраву?

      Хэпи не ответил и даже не обернулся, но Гордас понял, что угадал.

      Он самодовольно хмыкнул и отправился следом.

      Незаметно подошедший Вальсам нежно произнес:

      – Пора начинать. Готовьтесь. А где наш повествователь? Где Верти?

      На месте, где только что был Верти, лежал крест.

      – Верти, должно быть, уже на сцене, точнее, за сценой, – предположил Азраил.

      Вальсам посмотрел на Азраила внимательно, своим особенным оценивающим взглядом, и ушел.

      – Отчего он так на тебя смотрел? – В голубых глазах Квентина показалось любопытство.

      – Не знаю… – рассеянно пробормотал Азраил, и словно в подтверждение того, что думает совсем о другом, спросил: – Ну что, Мирт?

      Сложно сыграть чувство, если это чувство не актерское, а твое собственное? Квентин опустил глаза:

      – Я сыграю.

      – Сыграть – все равно, что прожить, – улыбнулся Азраил.

      – Обижаешься на Гордаса?

      – Он – мой лучший друг по пьесе, как можно? – с лукавством ответил Квентин.

* * *

      Найт рассматривал пыльные камни под ногами.

      – Уму непостижимо, – наконец выговорил Илвис. – Куда он делся? Не мог же он…

      Найт усмехнулся никогда не улыбающимися сжатыми губами:

      – Не мог.

      – Да здесь бежать-то толком некуда… Значит все-таки под землю… – Что? – спросил Найт настороженно, потом отмахнулся. – Это глупо.

      – Конечно, глупо, – улыбнулся Илвис. – На мотоцикле, и не можем пса догнать.

      – Вот он, – заметил Найт. Мотоцикл вновь затрещал по дороге.

      У ног Заретты забыто валялись кисти. Она посмотрела на часы – стрелки упали ровно на семь:

      – Опоздала!

      Глава 12. Законная дерзость

      Занавес поднялся. Голос Верти торжественно начал:

      – Прошел обычный день, и мир под вечер крепко спал,

      Вдыхая снов беспечные мотивы.

      Но тот