Русская литература пушкинской эпохи на путях религиозного поиска. Тимофей Веронин

состояние, на фоне которого вполне органично возникает таинственное видение. Мистическая встреча с другом, описанная в стихотворении, явилась важнейшим подтверждением подлинности того восприятия дружбы, которое культивировали литераторы начала XIX века. Батюшков сознательно обращается не к абстрактным рассуждениям и поэтическим метафорам, а к описанию подлинного события и живого духовного опыта. Поэзия в самом деле становится дневником, летописью духовного мира поэта.

      Другая, важнейшая, тема русской поэзии золотого века – это, конечно, тема любви. Чувство влюбленности, с которого в Петровскую эпоху снято было табу, не получило достаточно яркого, личностного выражения в XVIII веке. Переведенные Тредиаковским песенки из романа «Езда на остров Любви» – только неуклюжие упражнения на заданную тему, а «Любовные элегии» Сумарокова – попытка дать образец излияний любовных чувств по канонам классицизма. Ни у кого из поэтов прежнего века личное любовное чувство, конкретная история любви не стали материалом литературных произведений. Только в начале XIX столетия русские поэты пошли на сближение жизни и творчества. Первыми, кто написал стихи, посвященные конкретным возлюбленным и созданные под впечатлением подлинного любовного чувства, были Батюшков и Жуковский.

      У Батюшкова это в первую очередь стихотворение «Воспоминания» 1815 года, в котором отразилось трагическое возвышенное чувство поэта по отношению к Анне Фурман. Его возлюбленная была воспитанницей известного мецената и благодетеля, президента Академии художеств Алексея Николаевича Оленина. Его большой дом в Петербурге был полон родственниками, приживалами и приживалками, а гостеприимная усадьба Приютино нередко вмещала несколько десятков гостей. Батюшков, приходившийся Оленину дальним родственником, нашел в нем покровителя и старшего друга. Еще до войны 1812 года он познакомился с Фурман в доме Оленина, полюбил девушку и смел надеяться на взаимность. Радушный хозяин обещал Батюшкову отдать за него свою воспитанницу, она готова была смиренно покориться, не выказывая при этом горячей склонности к поэту. Дело шло к браку, но военные события заставили Батюшкова сначала покинуть Петербург, а потом и вовсе пределы России. Но все эти долгие месяцы он свято хранил в сердце возвышенную любовь к избраннице и после окончания военной кампании надеялся на осуществление своей мечты. Однако вернувшись в столицу и встретившись с Фурман, Батюшков с печальной ясностью понял, что она не разделяет его пылкого чувства, хотя и не хочет идти против воли своего покровителя Оленина, который радовался возможному браку любимой воспитанницы и одинокого неприкаянного поэта.

      Батюшков оказался на распутье. Его убеждали, что не стоит обращать внимание на сентиментальные чувства, и что, не испытывая особенной склонности к нему сейчас, невеста непременно полюбит его впоследствии. Но поэт ждал от возлюбленной ответного чувства и не хотел насильственного соединения. Пойти на этот брак значило для него поступить против совести и погубить и любимое существо, и самого