Живые и взрослые. Сергей Кузнецов

пятна на щеках, две тонкие косички торчат в разные стороны.

      – Вот, посмотри. Очевидно: эти два треугольника подобны… – говорит Ника и тычет в листок пальцем с обкусанными ногтями.

      Лёва вспомнил, как несколько дней назад на перемене Оля и ее подруги стали напротив Ники и, передразнивая, начали делать вид, будто грызут ногти. Они мерзко хихикали и, куда бы Ника ни шла, догоняли и преграждали ей дорогу. В конце концов Ника убежала, разрыдавшись. Какая все-таки гадина эта Оля, и как все-таки стыдно, что он никак не может защитить Нику.

      А что он может сделать? Мальчишки никогда не лезут в девчоночьи дела. Вот Марина могла бы вступиться за Нику – но она не обращает на новенькую никакого внимания. Наверное, злится, что их посадили вместе.

      Следы на песке повторяют очертание тела полоза, да и сухая коряга похожа на змею. Лёва прижимается лбом к теплому стеклу террариума.

      – Всегда хотел, чтобы у меня была змея, – говорит он.

      – Ну, черепаха тоже пресмыкающееся, – отвечает Ника.

      После занятий у Зиночки они вышли из школы вместе. Нике надо было зайти в зоомагазин – купить мотыля для рыбок. Лёва тут же вспомнил: он давно собирался купить Мине новый корм. И вот уже полчаса они переходят от клетки к клетке.

      В одной лежит старый кот – кажется, вообще не шевелится, но иногда то приоткроет один глаз, то вытянет лапу, выпустит когти. Что он, такой старый, делает в зоомагазине?

      – По-моему, похож на Павла Сергеевича, – говорит Лёва, – тоже старый, заслуженный, с боевым прошлым.

      – А Павел Сергеевич воевал? – спрашивает Ника.

      – Конечно, – отвечает Лёва. – В октябре, на День Победы, он всегда рассказывает. Про зомби, про то, как Границу проходили. Ну, сама услышишь. Он клево рассказывает.

      – У меня тетя воевала, – говорит Ника, – про войну я наслушалась. Серебряные пули, стрелять прямо в голову… ну и так далее.

      – Ага, – кивает Лёва, – как в фильме «Веревка для колокола».

      Светло-серый сурикат стоит над песчаной норкой, неподвижно, как столбик. Только глазки бегают и подрагивают лапки.

      – Похож на географа, – говорит Лёва.

      – По-моему, географ противней, – отвечает Ника.

      – Не то слово, – кивает Лёва. – На уроках – это еще полбеды! А в походах, говорят, он совсем зверствует.

      – Это как?

      – Ну, гоняет самыми сложными маршрутами, самыми бессмысленными. Там даже нет ничего интересного – ни красот, ни исторических памятников. Просто чтобы поиздеваться.

      – Может, он ищет что-то? – спрашивает Ника.

      – Что ищет? – смотрит на девочку Лёва. – Мертвые клады?

      – Мертвые клады там, где привидения, – уверенно говорит Ника. – В старых домах, на заброшенных шахтах. Он лазает по заброшенным шахтам?

      – Вроде бы нет, – отвечает Лёва, – и по старым домам тоже. Да и нет сейчас никаких привидений!

      – У меня рядом со старой школой заколоченный дом есть, – говорит Ника, – всем известно, что там привидения.

      – Врешь!

      – Не