Моя душа темнеет. Кирстен Уайт

в ужасе взглянула на Мару.

      Улыбка Мары была как жестокая зима по сравнению с яркой весной Халиме.

      – Да. Мы обе его жены, наряду с другими женами и многочисленными наложницами.

      Лада с отвращением отшатнулась.

      – Какая мерзость!

      – Если мне не изменяет память, – заметила Мара, – у твоего отца есть еще сын, от любовницы.

      Лада не ответила, но выражением своего лица подтвердила слова Мары. О другом Владе никогда не говорили, но Лада знала, что он существует.

      Халиме пылко жестикулировала, как будто хотела выдернуть мысли из головы Лады и выровнять их, придав им более приятные формы.

      – Так уж здесь заведено. Мужчинам дозволено иметь несколько жен, если они в состоянии их обеспечить. У султана есть традиция держать гарем. Мы все любимы и окружены заботой. Быть женой – огромная честь!

      Мара глотнула чая из хрупкой чашечки, которая резко отличалась от всех, что Лада видела до сих пор. И вдруг заговорила на венгерском:

      – Халиме – идиотка.

      Халиме наклонила голову набок.

      – Что?

      Мара продолжила.

      – Она – ребенок. Она считает себя принцессой из сказки. То, что Мурад из всего гарема выбрал ее в жены – самое большее, о чем могла мечтать такая девушка, как Халиме. И я не знаю, придушить мне ее или делать все, что в моих силах, чтобы она продолжала витать в своих сверкающих фантазиях.

      Заинтригованная откровенностью Мары, Лада ответила по-венгерски:

      – А что насчет вас?

      – Я здесь по той же причине, что и ты. Мой брак с Мурадом – гарантия перемирия с моим отцом и Сербией. Благодаря моему присутствию здесь Сербия остается свободной.

      Лада усмехнулась.

      – Но Сербия несвободна.

      Мара приподняла бровь:

      – А что, по-твоему, свобода?

      – Право распоряжаться собой! Право не быть обязанной другой нации за свою безопасность.

      – Каждая страна обязана своей безопасностью другим странам. На то и существуют договора и границы.

      – Но это другое!

      – Почему же?

      – Вы! Вас не должны заставлять выходить замуж! Это нечестно.

      Халиме предупредительно кашлянула, уголки ее губ сползли вниз.

      – Может, нам стоит поговорить на языке, который понимают все? Чтобы никому не было обидно?

      Мара продолжила говорить, не обращая на нее внимания.

      – Гм-м… А что, как ты думаешь, произошло бы со мной, останься я в Сербии? Меня бы выдали замуж за другого мужчину, и тоже не спросив. Я презираю своего мужа и всю эту империю, но здесь, по крайней мере, я приношу какую-то пользу. Брак Халиме и Мурада принес ей безопасность и заботу. Благодаря моему браку с Мурадом вся Сербия получила безопасность и заботу. Да, это несправедливо. Но это куда важнее справедливости. Ты любишь Валахию?

      Подозревая в вопросе подвох, Лада нахмурилась. Она знала, к чему это приведет, но отвечать нужно было честно:

      – Да.

      – А я люблю Сербию. Находясь в ссылке, я служу своей стране