Испытательный срок. Игорь Ревва

рухнул на асфальт. В ушах зашумело, в глазах сделалось темно. Уже теряя сознание, Анатолий почувствовал, как его подхватывают за ноги, за плечи, куда-то тащат…

* * *

      – …Толик! Вставай!..

      Силясь открыть глаза и пошевелить рукой, Мошков прошептал еле слышно:

      – Это ты?!

      То ли прошептал, то ли всего лишь сделал попытку.

      И вновь ушёл, уплыл в небытие. Но голос опять позвал:

      – Толик! Вставай!..

      Мошков приоткрыл глаза-щёлочки. Это была женщина – не молодая и не старая, не уродина, но и не красавица. Женщина в красном платье, с зелёными волосами. Точно такая же, ничуть не изменилась.

      Мошков хотел спросить, куда она пропала – тогда, в Твери, после перестрелки, после того проклятого туннеля, – но вновь отключился…

* * *

      – Эй, ты! Как тебя там?.. Анатолий! Ишь ты, разлёгся тут, понимаешь…

      Мошков ощутил пинок в бок. Не слишком обходительно для женщины. Он захотел подняться, чтобы объяснить, кто есть кто в этом мире, но получил очередной пинок. Пересилив себя, Анатолий открыл глаза. Женщина в красном платье была всего лишь видением, галлюцинацией, если хотите. Здесь же – в холодной и ржавой реальности – вместо женщины на Мошкова смотрела нагловато-трусливая рожа одного из соратников Владимира Дарникова.

      – Очухался? – поинтересовалась рожа. – Эт хорошо! Давай ногами шевели!..

      Мошков с лёгким недоумением отметил, что поблизости вдруг появился небольшой грузовичок. За рулём его сидел кто-то в чём-то чёрном. Человек в кабине на миг повернулся, и Мошков вздрогнул. Ему показалось, что за рулём грузовика сидит привидение. Лицо водителя странно блеснуло, словно выкованное из металла. Но разглядеть его толком Мошкову не удалось. Его уже поставили на ноги и подтащили к кузову.

      – Залазь!..

      – Руки-то связаны! – прохрипел Мошков. – Дубина!..

      Последовал ещё один удар, от которого Мошков снова рухнул на землю. Он почувствовал, как его поднимают и зашвыривают в кузов. Следом за ним, громыхая сапогами, полезли ещё какие-то люди. После чего машина тронулась.

      Следующие несколько минут Мошкова заботило только то, чтобы не удариться головой. Когда же машина остановилась, он даже не сделал попытки подняться на ноги, здраво рассудив, что как его сюда закинули, так и выкинут наружу. И оказался прав – выкинули его без разговоров, довольно быстро и без особой жестокости. Так что у Мошкова даже появилась возможность оглядеться по сторонам.

      Судя по всему, это было где-то недалеко от Нахимовского проспекта. Скорее всего временное пристанище спецотряда, походный лагерь.

      Мошкова потащили к какой-то развалюхе, напоминающей скорее заброшенный склад, нежели штаб-квартиру командира команды. Робкие лучи несмело посматривающего на искалеченную землю солнца падали на крышу барака. Сколоченная из трухлявых, почерневших от дождя и времени досок, хибара одиноко стояла среди многочисленных полуразрушенных домишек. Окон в бараке не было,