Планета в клетке. Александра Нюренберг

заговорила напружиненным голосом – смех пошёл на пользу:

      – Кентавры, единороги, люди… Как же – я помню. Самый глупый из дисков. Придуман двумя сёстрами на вечеринке.

      Джонатан тоненьким голоском переспросил:

      – Что, роса была хороша?

      – Не просто, высшего качества, дорогой король.

      Лис вздохнула и еле приметно улыбнулась.

      – Там правит злая королева? – Припомнил водила.

      – И недурна… когда причепурится, конечно. – Жестоко ответила Лис.

      Она изменилась в лице.

      – Юных девиц, какие покраше, похищает и держит взаперти. А принцесса Шиповничек сидит в обветшалом замке, окружённом колючими кустами, и дремлет над книжкой.

      В машине сделалось так тихо, что даже ветерок залетел и притих – смутился. Лис внезапно сказала:

      – Что ж. Нехорошо эти сёстры поступили. Пожалуй, пора им вмешаться.

      – А как же свобода выбора? – Неосторожно брякнул остролицый.

      Джонатан зашикал, но поздно. Лис усмехнулась.

      – Одна из сестёр напортачила. У них нету этой штуки.

      Она повернулась к Джонатану. Он умильно улыбнулся. Лис сорвала с его умной головы шапочку и вышвырнула в окно.

      – Чтоб не задавал дурацких вопросов. – Низким и страшным голосом объяснила она.

      За окном только свистнуло, и в качестве аккомпанемента где-то за горами прогремел гром. Звуки природы заглушили дальнейшие реплики. Когда ворчание сошло на нет, Лис схватила с переднего сиденья бутылочку с водой…

      Джонатан простил Лис – главное, чтобы ей стало полегче. Но она снова помрачнела и проныла скучным голосом, трогая прекрасную всклокоченную голову:

      – Долго там ещё, следак?

      Остролицый проглотил грубость вместо мятной подушечки, которую Джонатан отправил в собственный рот.

      – Где мои очки? – Задумчиво молвил он.

      Машина виртуозно сыграла пронзительную ноту, обогнув пролетевшую косо вбок маленькую рощу осинок. За нею мелькнула пронзительно зелёная в просветах тумана низкая гора. Океан в окнах принялся усерднее лизать берег, намеревался долизаться до легендарного золота из ночного поезда городских преданий джуни.

      – Инструкция вот она, но куда я сунул…

      Сзади раздался яростный стон.

      – Клади место на вещи. – Отрезала могущественнейшая из джентри, но Джонатан увидел (и кивнул водителю), что Лис привстала на колено и обшаривает сиденье.

      Потом посыпалось:

      – Лис, хочешь конфетку?

      – Всё же я думаю, что у них не хватит тяму войти в столицу.

      – Лис, глянь, какие козочки. Ах, нет – проехали. Лис, честное слово – они были.

      Когда машина, подняв четыре тучки песка, встала, Лис первая открыла дверцу и, не вылезая, толкнула речь:

      – Чтоб я села с вами в этот саркофаг. Таких болтливых мужиков нету даже в игре Трёхмерный Звук. А там туалетная бумага говорящая. Дайте обещание, что на обратном пути будете играть в города. И ни слова