Больной врач. Паата Шалвович Амонашвили

пошатнулся, все завертелось. Какой-то слабый хлопок раздался где-то в глубине головы. Я еле удержал пинцет в пальцах и чуть не свалился прямо на девочку…

      Гурий заволновался:

      – Что с тобой?

      Я заметил тревожный взгляд красавиц. Они тоже не понимали, что происходит…

      Я подумал, что это – последствия похмелья…

      Надо держаться ради принцессы!

      Однако колени подкашивались сами собой…

      Перед губами возникла трубка, тянущаяся из стакана. Это красавица подала мне воду. Я потянулся, чтобы отпить, но почувствовал, что начинаю падать…

      Гурий схватил меня с одной стороны, красавицы с другой. Они усадили меня на стул, но у меня помутилось в глазах. Сердце словно провалилось под землю. Я невольно схватился за грудь, однако, это не помогло, и откуда-то из другого мира послышался голос Гурия:

      – Нашатырный спирт ему!

      Я услышал, как одна из красавиц побежала за баночкой. Я же подумал, что мне уже вряд ли что-то поможет, ибо мои конечности оказались парализованы, биения сердца не ощущалось, а в глазах потемнело…

      Слава Богу, резкий запах подействовал отрезвляюще.

      Секунду спустя голова очистилась от тяжести, и я понял, что подвожу эту прекрасную девочку с золотистыми кудрями, которая беспомощно лежала передо мной на операционном столе со снятым скальпом и осколками в мозгах. Она нуждалась в моей помощи…

      Надо взять себя в руки!

      Я постарался открыть рот и выговорил:

      – Воды!

      С глотком воды вернулась и ясность ума.

      Гурий сказал:

      – Не торопись. Посиди пару секунд. Что это с тобой было?

      Я ответил:

      – Ничего серьезного. Просто, похмелье. Надо достать последний осколок. Он самый мелкий, но я его вытяну.

      Я уверенно подошел к операционному столу. Гурий с красавицами заняли свои места. Направив пинцет к косточке, я настроил себя ухватить ее с первого раза. Зацепил осколок, глубоко вдохнул, напрягся и вытянул его. Гурий вздохнул с облегчением. Я еще раз направил микроскоп на пораженный участок, внимательно исследовал его и сказал:

      – Гурий, здесь все чисто, но мне не нравится небольшая гематома.

      Он спросил:

      – Что будем делать?

      – Будем ставить дренаж в нижнее отверстие.

      Гурий кивнул и обратился к красавицам:

      – Хорошо… Девочки, приготовьтесь для дренирования.

      После этого через час все было закончено, и я сказал:

      – Переходим к пластической части операции. Устанавливаем выкроенный лоскут на место. Думаю, принцессу мы спасли.

      И я опять принялся сверлить девочку, проделывая отверстия для ниток. Руки заработали сами, а воображение оживило передо мной образы прошедших лет…

* * *

      Мы расстались после завтрака в гостинице. Я ее проводил до театра, а сам поехал в аэропорт. Она просила остаться на премьеру, но я отказался.

      Потом была моя свадьба, потянулись дни кутежа, и Ия надолго вылетела из головы.

      Однажды она позвонила сама:

      – Привет.

      Я ей солгал:

      – Здравствуй, часто думал