Горячий 41-й год. Борис Геннадьевич Цеханович

тут же связанный пленный, который извивался и мычал, заткнутым кляпом ртом. Чуть выше на бережку, стоял мотоцикл с коляской. В стороне кучкой громоздилось оружие и боеприпасы убитых немцев и пленного. Автомат, два карабина и опять пулемёт с пятью коробками с лентами. Лучше бы ещё два автомата были бы. Петька, конечно, молчал, но пулемёт был изрядно тяжёл и пока мы шли до речки он с ним измаялся. Но и кидать его было жалко. Хорошая машинка.

      – Как всё произошло, Николай Иванович?

      – Честно говоря, даже и не ожидали встретится с немцами. Далеко ведь от переправы. Те видать давно здесь расположились и еду на костре успели приготовить, поели, выпили и спали. Поэтому они нас и не слышали. Только в последний момент, когда мы вывалили сюда. Их трое, нас четверо. Они лежали, а мы уже рванули к ним. Двоих сразу завалили. Белкин одного рубанул сапёрной лопаткой в горло и его всего кровью обдало. Я с сержантом замолотили второго прикладами, а тот, – Старшина кивнул на пленного немца, который перестал мычать и теперь волчьим взглядом смотрел на меня, – лежал чуть дальше и успел вскочить с ножом и Карапетян просто напоролся на него. Навалились втроём и связали. Вот такие дела. И мне зуб выбил сволочь… и Карапетяна жалко. Хороший солдат был….

      – Ладно, старшина, не расстраивайся. Это судьба – здесь его и похороним.

      Мы подошли к костру, над которым висел небольшой котёл с крышкой и я поднял её: – О, неплохо пахнет. Мясное что-то готовили.

      Взял ложку, лежащую рядом, обтёр её и попробовал пищу: – Неплохо, Николай Иванович, как раз ужин на остальных. Всем хватит.

      Выставив на верх берега Петьку с пулемётом для наблюдения за местностью, мы вернулись к вопросу о переправе через реку. Через час нашли три небольших бревна, пару досок. Всё это связали между собой и получился неплохой плот, куда погрузили оружие и имущество. До темноты ещё успели постираться, помыться и похоронить Карапетяна, а с наступлением темноты, побросав лишнее оружие в воду и столкнув туда же мотоцикл, мы благополучно переправились.

      Часть вторая

      Глава первая

      Курту повезло. Уже на следующий день к обеду, он был доставлен в только что развёрнутый госпиталь в Минске. Город был взят несколько дней тому назад и госпиталь расположился в старинном здании, с небольшим тенистом парком. В офицерской палате кроме Курта было ещё пять раненых. Раны у всех разные, но все были ходячими в той или иной степени. Майор танкист и лётчик с «Юнкерса» были ранены в ноги, каждый в разные, и передвигались с помощью костылей. Командир роты гауптман Хорс получил пулю в лёгкое и больше лежал, хотя тоже вставал и тихонько передвигался по палате или в туалет. А вот весельчак Краузе, тоже командир роты, посечённый мелкими осколками русской мины и раненый в руку, тот только не летал по госпиталю, крутя амуры разом чуть ли не с половиной медсестёр. Он был душой палаты и компании, которая сложилась сразу же. Даже угрюмый Цимерманн, командир артиллерийской батарее, оттаивал глядя на Краузе. Все, кроме Зейделя, играли в карты и всё свободное