Латунный город. Шеннон А. Чакраборти

в Файюме[2].

      Арслан рассмеялся, но Нари продолжала:

      – На закате отправляйся ко второму по величине источнику оазиса со своим младшим сыном, – велела она. – Там наполни водой корзину из набранных поблизости прутьев, прочти над ней трижды аят Престола и после умойся этой водой. Перед уходом окропи все двери амброй и маслом, и к твоему возвращению от зависти в доме не останется и следа.

      – В Файюме? – перебил Арслан. – Господи, женщина, даже тебе должно быть известно, что идет война. Или ты думаешь, Наполеон вот так запросто выпустит нас из Каира скитаться по пустыне?

      – Замолчи! – паша стукнул по столу кулаком, после чего повернулся к Нари: – Но это и впрямь будет непросто.

      Нари развела руками:

      – С Божьей помощью…

      – Конечно, конечно. Что ж, Файюм так Файюм, – постановил он, принимая окончательное решение. – И тогда у меня будет здоровое сердце?

      Она задумалась. Значит, его беспокоило сердце?

      – На все воля Божья, господин. Но пусть молодая жена еще месяц заваривает тебе чай с толченым лаймом и маслом ореха.

      Его абсолютно здоровому сердцу не будет от этого ни горячо, ни холодно, а вот супругу порадует приятное дыхание изо рта мужа. Нари отпустила его руку.

      Паша поморгал, как будто выходя из-под гипноза.

      – Что ж, благодарю, милая, благодарю.

      Он всучил ей небольшой, но туго набитый кошель и снял с мизинца увесистый золотой перстень, который приложил в довесок.

      – Благословит тебя Бог.

      – А вам детишек побольше.

      Он грузно поднялся на ноги.

      – Не могу не спросить, милая, откуда ты родом? Акцент у тебя каирский, но в глазах у тебя что-то… – он осекся.

      Нари поджала губы. Она терпеть не могла, когда спрашивали о ее родословной. Хотя немногие назвали бы ее красавицей – все же годы жизни на улице превратили ее в девушку куда более худосочную и неопрятную, чем предпочитали мужчины, – но ее блестящие глаза и острые черты обычно задерживали на себе взгляд. И, задержавшись, взгляд скользил выше, примечая пряди черных, как смоль, волос и необыкновенного цвета глаза – «противоестественно» черные, говорили некоторые, и тогда уже возникали вопросы.

      – Как сам Нил, я рождена в Египте, – заверила она.

      – Ну да, ну да, – паша дотронулся до своей брови. – Мир твоему дому.

      Он нырнул в дверной проем и ушел.

      Арслан решил задержаться. Собирая свой гонорар, Нари чувствовала на себе его взгляд.

      – Ты понимаешь, что только что нарушила закон? – спросил он грубо.

      – Простите?

      Он подошел ближе.

      – Закон, глупая. Колдовство подлежит преследованию по закону Османской империи.

      Живя в Каире под османским игом, Нари столько раз приходилось иметь дело с напыщенными турецкими чинушами вроде Арслана, что она не смогла сдержаться.

      – Значит, повезло мне, что главными стали франки.

      Это было ошибкой. Арслан побагровел. Он замахнулся, и Нари отпрянула, инстинктивно стиснув в пальцах кольцо паши. Острый

2

Эль-Файюм – древнейший город Египта, основанный в 4000 г. до н. э., расположен в одноименном оазисе, со всех сторон окруженном Ливийской пустыней.