Возвращение к себе. Дмитрий Кудрец

сыростью. Пока я возился с бельем и проверял на прочность кровать, Татьяна и Люся успели переброситься парой слов.

      – Откуда?

      – Протеже Тюлькина.

      – Не родственник?

      – Вроде нет.

      – Скоро весь автопарк будет из одних его родственников.

      – А тебе то что?

      – Да ничего. Про воскресенье не забыла?

      – Нет. Помню.

      – Ну как? – Татьяна повернулась ко мне. – Устраивает жилье?

      – Вполне, – я растерянно развел руками.

      – Вещи можешь перевезти в любое время.

      – Да у меня их и нет, – я глупо улыбался.

      – Как нет? – Татьяна удивленно взглянула на меня.

      – Я тебе потом все объясню, – Люся потянула Татьяну из комнаты. – Не мешай человеку обживаться на новом месте.

      – Второй ключ у Васьки! – бросила Татьяна, исчезая за дверью.

      – Не забудьте про документы, – вместо прощания бросила Люся и исчезла вслед за подругой.

      Я остался один в пустой комнате. Опустившись на кровать, я стал рассматривать свое новое жилище. Это была довольно просторная комната, единственное окно которой выходило прямо на улицу. Оклеенная когда-то светло-голубыми обоями, она казалась еще большей. Со временем обои потускнели и приобрели сероватый оттенок. Вся меблировка комнаты состояла из двух кроватей, обеденного стола, пару разнокалиберных стульев и встроенного шкафа у входа. Шкаф был также выкрашен в неестественный голубой цвет и высился до самого потолка. Если бы не застеленная кровать и коврик с охотниками на привале над ней, можно было бы подумать, что в комнате никто не живет. Должно быть, здешний обитатель не очень-то и заботился о домашнем уюте. Говорят, что по мебели и вещам можно определить характер хозяина. Но эта обстановка мне ничего не говорила. Я заглянул в шкаф, надеясь отыскать там хоть какие-то признаки жизни. В шкафу, кроме кипы старых газет и пустых бутылок из-под пива тоже ничего не было.

      – Похоже, что мой сосед здесь практически не обитает, – заключил я, закрывая дверцу шкафа.

      Время тянулось медленно. Я глазел в окно на прохожих и проносящиеся мимо автомобили. Мне хотелось уйти, но я не мог этого сделать. Нужно было дождаться хозяина, чтобы взять у него ключ от комнаты. Но хозяин не торопился возвращаться. За окном темнело. В конце улицы тускло засветился одинокий фонарь. Заморосил зябкий дождь. В комнате стало сыро и прохладно. Я потрогал рукой батарею. Она была холодной, как лед.

      – Отопление уже отключили, – я поежился и отошел от окна.

      Мне надоело ждать неведомого соседа, и я решил вернуться к Соломону. Старик, наверное, давно ждет меня, чтобы узнать о плодах своих хлопот. Я был просто обязан хотя бы сказать ему спасибо за его труды, ведь отблагодарить его как следует мне все равно было нечем. За комнату я не волновался. Красть здесь все равно было нечего. Не успел я об этом подумать, как дверь распахнулась, и в свете дверного проема я увидел уже знакомый мне силуэт Василия.

      – Ты? –