Пять из шести. Приключенческий роман. Александр Антонов

быть замужем за потомком русского офицера. Волей первого хозяина ларца, открыть его может только мужчина. Дед Сергея поместил ларец в банковскую ячейку, а ключ передал на хранение в нотариальную контору. При каждой смене хранителя ячейка открывалась, сохранность ларца подтверждалась, и ячейка вновь запиралась. Последний раз ячейка открывалась после гибели Сергея в моём присутствии.

      – То есть, на данный момент хранительницей ларца являешься ты? – уточнил я.

      – Да, – кивнула головой Катя.

      Как-то само собой в разговоре возникла пауза. Я обнял Катю, она положила голову мне на плечо, и мы замерли, размышляя о плотском, но не о плоти. Сколько мы просидели в уютной для обеих позе, не скажу, но молчание точно прервал я.

      – Чем не подошла кандидатура твоего сына на роль хранителя наследства Вяземских, я спрашивать не буду – ответ очевиден. А тебе-то во всём этом, какая печаль?

      Катя легонько отстранилась. Видимо, говорить о великом в расслабленной позе считала неправильным.

      – Мой сын имеет больше прав открыть ларец, нежели будущий муж Люсии!

      Открыть? Так вот в чём дело! Если моя догадка верна – понятно, отчего все так всполошились.

      – Грядёт дата, когда можно будет отворить ларец, верно?

      – Верно, – подтвердила Катерина. – Десятое октября 2010 года.

      – 10.10.10, – протянул я. – Прям, мистика какая-то. Однако странный был прадед у твоего мужа.

      Катя неопределённо пожала плечами.

      – Видимо, не без того. Но меня волнует не это.

      – А что? – искренне удивился я. – Бумаги ты подписала, а значит, не только отказалась от части наследства, но и лишила сына возможности стать хранителем.

      – Ты так считаешь?

      То, как она произнесла эту фразу, настораживало, но ответ на неё уже вертелся на кончике языка, и я не смог его удержать.

      – Так считаю не я, так считают они, а я лишь констатирую факт. Или у тебя на этот случай припрятан туз в рукаве?

      Катя рассмеялась весело и звонко, и я понял, что дуром угодил в десятку.

      – Та-ак, а вот с этого места давай-ка поподробнее, – попросил я.

      – Охотно, – куда из её голоса подевалась прежняя печаль? – тем более что это может напрямую коснуться тебя.

      Меня? И каким же это, интересно, боком?

      – Есть у меня в Рагвае близкая подруга…

      – Вот это новость! А я-то считал, что там у тебя одни недруги.

      – Преимущественно да, но есть и исключения. И первой в списке исключений стоит Светлана Фернандес. Мы с ней подруги и по счастью, и по несчастью. Обе из России. Обе оказались в Рагвае, выйдя замуж за иностранца. Обе были любимы мужьями и отвергнуты их роднёй. Обе овдовели, правда, в разное время, и это сблизило нас ещё больше.

      – Прямо, двойняшки какие-то, – ухмыльнулся я.

      – И ничего не двойняшки, – возразила Катя. – Я, если ты заметил, шатенка, а Светка, она чёрненькая.

      Сегодня шатенка, завтра