Не к ночи будь помянута. Надежда Валентиновна Гусева

другому скажи. Нам везде можно, – отрезал Серёга. Даже я проникся уважением.

      Серёга пошёл рядом с мужиком, я приотстал, разорвал другой пакетик и незаметно брызнул охраннику на ноги. Что-то он мне сразу не понравился.

      На первом этаже слышались голоса и пахло едой. Несколько женщин трудились, скрепляя со стеной непонятные длинные панели, двое мужчин месили раствор, ещё один чего-то колдовал с уровнем. Остальные, человек пять, сидели возле плитки с кастрюлькой и ели из пластиковых тарелок.

      Я замер. Ада стояла спиной ко мне и мазала мастерком стену. Она, видно, почувствовала мой взгляд, повернулась и тоже застыла.

      – Пошли, – сказал я ей.

      Она молчала. Люди смотрели на нас с интересом. Едоки перестали жевать.

      – Собирай вещи и поехали.

      – Нет. Я останусь, – тихо сказала Ада.

      – Нет, не останешься.

      Я шагнул, сгрёб её, и хотел уже потащить к выходу, но она извилась ужом и ловко вывернулась.

      – Не смей, понял! Я работаю тут.

      – Какая на хрен, работа! Нашла тоже мне… А ну-ка собралась по-быстрому и пошла!

      – Не смей. Мне. Указывать.

      Меня взбесило. Я за четыре дня облазил все злачные места, напряг друзей, забросил учёбу и работу, а эта  мелочь сейчас изволит строить из себя чёрт-те кого и сверкать глазками.

      – Эй, уважаемый! – обратился с сильным акцентом один из рабочих. – Видышь, дэвушка не хочэт. Хочэт здесь.

      – Ну-ну, – сказал я. Схватил Аду за руку и потащил.

      Она извернулась и укусила меня за запястье. Не то чтоб больно, но неожиданно. И прямо в мой выстраданный шрам. Я рефлекторно оттолкнул её. Она шлёпнулась задом в цементную пыль. Все развеселились. Я снова сгрёб её, на этот раз крепче, и пошёл было вон.

      – Сзади! – крикнул Серёга.

      Я метнулся в сторону, и лопата лишь задела плечо, а не опустилась на голову. Защитник с акцентом был настроен серьёзно. Другие тоже подступали.

      – Чего тут! Тут не начальник! – кипятился обладатель лопаты. – Начальник утром, а пришли ночь. Ночь кто ходит? Девочка не хочет!

      – Довольна, засранка? – тихо спросил я. – Смерти нашей хочешь?

      Ада промолчала. Мы остановились, оценивая ситуацию. Трое мужиков и  подлый охранник у входа пошли вокруг кругами как волки. Ещё двое парней, сидящих у кастрюльки, по-видимому, раздумывали, что лучше – повеселиться с ними или довершить трапезу. Женщины наблюдали, перешёптывались, но вмешиваться вроде не собирались. Мужчины были настроены решительно –  первый прямо сросся со своей лопаткой, второй прихватил какую-то жердину, третий сжал кулаки. Народ тёмный, раздумывать долго не будут. Ещё бы, хоть какое-то развлечение!

      Возле нас стояли две старые школьные парты, заляпанные краской и цементом, и несколько стульев возле них. Мы отступили к ним.

      – Слушайте, эта девочка сбежала, она пойдёт с нами. А то будут неприятности, – сказал Серёга.

      Как о стену горох. Сейчас будут бить, и сильно.

      – Серёга, – сказал я негромко, – Не выпускай её.

      И сунул ему Аду. В следующую секунду я сделал то, чего в жизни не делал.