Дворяне 1. Сергей Николаевич Сержпинский

рту зеркальце, но оно не запотело. Его лицо приняло спокойное выражение, словно он спит. Евпраксия стала вслух с ним разговаривать плаксивым голосом:

      – Почему ты, Коля, не берёг себя, сидел на сквозняке у окна? Хотя я тебя ругала за это, а ты меня не послушался.

      Дети были рядом и, после слов матери, вновь зарыдали. Она и сама не удержалась и громко завыла, каким-то не своим голосом.

      В Данилове Евпраксия не была ни разу, хотя муж был два раза, но в дальнейшем она собиралась навестить сестру. Подъезжая к городу, она увидела деревянные дома, из-за которых выглядывали купола церквей. Она не обратила внимания, на облик города, так как была подавлена своим горем, однако она поняла, что это такой же маленький уездный городок, как Тотьма.

      На дощатом перроне не большого деревянного вокзала Сержпинских встретила толпа родственников. Первой к Евпраксии бросилась в объятия сестра Валентина. Они обе расплакались, а Григорий – муж сестры, старался спокойным басистым голосом их успокоить:

      – Ну, хватит реветь, Коля теперь будет в Раю, а там хорошо, – говорил он.

      Незнакомые мужчины из толпы родственников, вынесли из вагона Николая Николаевича и уложили на телегу, закрыв белой простынёй. Затем отвезли его в покойницкую часовню, которая находилась возле кладбищенской церкви. Через два дня Николая Николаевича похоронили на Даниловском кладбище. Провожали его в последний путь человек десять, не больше. В Данилове, при жизни, он был только два раза, в 1914 году, когда помогал устанавливать на пилораме паровой двигатель и через несколько месяцев проездом в Китай, на лечение, поэтому здесь его мало кто знал.

      Сыну Серёже Евпраксия не стала сообщать о смерти отца. Она побоялась, что это помешает ему сдать экзамены в художественное училище.

      На последние деньги Евпраксия организовала поминки в доме родственников Воденковых. Их двухэтажный дом стоял в центре города напротив рынка; на втором этаже они жили, а на первом был магазин «мясная лавка». Помянуть Николая Николаевича пришли: сестра Григория Воденкова Кира и её муж Фёдор Кукушкин. Они тоже жили в Данилове и владели столярными мастерскими. (После революции из этих мастерских был образован Даниловский промкомбинат). С ними пришли родители Фёдора, пожилые люди, им было по восемьдесят лет. Присутствовали также дети Сержпинских и дети Воденковых. В семье Воденковых тоже было трое детей, как и у Сержпинских. Старший Сергей, ровесник Сергею Сержпинскому, средняя дочь Надя, в возрасте тринадцати лет – ровесница Павлику, а младшему Витюше было одиннадцать лет.

      В большой комнате-гостиной, на втором этаже, стоял накрытый закусками стол. Посреди стола громоздилась трёхлитровая бутылка грузинского красного вина. Её выставили хозяева дома из своих запасов. Несмотря на то, что в стране действовал сухой закон, в Данилове его плохо соблюдали.

      Сёстрам – Альбине в Англию и Людмиле в Тотьму, Евпраксия уже сообщила телеграммами о своей беде. В день поминок от них с почты принесли телеграммы соболезнования. Братьям мужа