Черта. Александр Солин

почему именно он, инженер Шмаков, должен слушать этот бред? Какие еще, к черту, инопланетяне в этот радостный душистый день, посреди культурного плодородия красок и тучной биомассы зеленых облаков? Какие такие человечки в любовную пору соцветий и спариваний? Что они понимают в заковыристом посвисте птиц и откуда им знать, отчего смеются дети и о чем мечтает грибной дождь?!

      – Конечно, конечно, я слушаю вас, Сергей Сергеич! Итак, вы в контакте с…

      – Инопланетянами…

      – Да, да, сейчас многие состоят в контакте. Время, знаете ли, такое. Я и сам, признаться, грешу иной раз…

      – Здесь другое. Здесь вопрос идентичности, проблема метаморфозы. Да будет вам известно, что в данный момент я нахожусь в стадии перехода, превращения, так сказать, в многопрофильное тело…

      – Понимаю. Это, наверное, доставляет вам массу неудобств. Ну как же, ломка, все-таки…

      – Никакой ломки. Все совершается плавно и совершенно незаметно.

      – Конечно, конечно. Лучше, когда без пароксизмов…

      – А главное, внешне это никак пока не проявляется, и поэтому я могу жить и общаться обычным образом…

      – Да, это очень важно в вашем положении, очень!..

      Не обращая внимания на насмешливое недоверие, старичок с большой охотой поведал Шмакову, как находясь в твердом уме и трезвой памяти, добровольно и в полном согласии со своим разочарованным одиночеством позволил невиданным им ранее существам произвести над собой манипуляции с целью превращения себя в существо высшего, чем человек порядка. Разумеется, перед этим ему было подробно разъяснено, в чем состоит суть эксперимента, в результате которого он будет навсегда потерян для земного сообщества и перемещен в один из уголков космического пространства для дальнейшей культивации. Честно говоря, подобную историю способен сочинить даже человек с неразвитым воображением, проводящий много времени у телевизора.

      – Вот, собственно, и все, – закончил он.

      – И для чего вы мне это рассказали?

      – Желаю, чтобы вы были моим душеприказчиком и поведали людям мою историю, а также о том, что их ждет в случае успеха эксперимента.

      – Хорошо. Согласен. Сюжет действительно увлекательный, если над ним как следует поработать, – посмотрел Шмаков на часы. – А пока я должен вас покинуть. Не возражаете?

      – Ничуть. Предлагаю вам обдумать на досуге то, что я вам сообщил, чтобы как следует подготовиться к нашей следующей встрече. Санкцию на нее я получу.

      – Где и когда? – посуровел Шмаков и подобрал живот.

      – Завтра у меня стационар, послезавтра обследование на дому, в четверг на орбите, значит, в пятницу на этом же месте в это же время!

      – Договорились! – протянул Шмаков руку, спрашивая себя, кто из них двоих настоящий дурак.

      И прошло три дня, и наступила пятница.

      Нельзя сказать, что Шмаков потратил их напрасно. Кроме повседневных разочарований (а жизнь наша – стойкая череда непредсказуемых разочарований), были и приятные моменты. Во-первых,