.

и Йерран. Но разве не сам король должен издавать указы?

      – Ты не знаешь, что ль, король Вайрон при смерти? Говорят, со дня на день копыта откинет.

      – Не знала, – честно призналась я. – А что с ним?

      – Мне насрать. Как по мне, так пусть старый хрыч катится в преисподнюю и чем скорее, тем лучше.

      – И что плохого тебе сделал король? – осведомилась я.

      – А чего хорошего он мне сделал? – зеленые глаза девчонки сверкнули янтарными искрами в лучах солнца. – Он спит на золотых простынях, жрет золотыми ложками, не удивлюсь, что он даже гадит золотом. А знаешь, где сплю я?

      – И, боюсь предположить, чем ты гадишь.

      Девчонка в голос засмеялась, а затем добавила с прежним цинизмом:

      – Тогда ты понимаешь, что любить короля и всю его семейку мне не за что, чтоб их бесы подрали!

      Она быстро пошла дальше по дороге в сторону показавшегося на горизонте леса. Я хотела было рассказать ей, что принц Йерран совсем не такой жлоб и негодяй, как она считает, но промолчала. Одно мне стало ясно, девчонка наверняка знает об Ардалии и Академии то, чего не знаю я, и уж точно ей известно, как туда добраться.

      – Меня зовут Сейлиндейл. Можно просто Сейлин.

      – Странное имя, – хмыкнула девчонка.

      – Оно очень старое. Наверное, что-то значит.

      – Буду звать тебя Синеглазка, – улыбнулась девчонка. – Кстати, не ожидала встретить бесовку в Ясных землях. Их тут не жалуют.

      – Еще раз назовешь меня бесовкой, наведу порчу.

      Девчонка вдруг стала синего цвета и вытаращилась на меня своими огроменными глазищами.

      – Шучу. Я не бесовка. Просто мне не нравится это сравнение.

      – Ну извини, – девчонка все еще глядела на меня подозрительно. – Ты похожа.

      – Ты вообще не очень похожа на человека, но я ж тебя не обзываю.

      – Да мне все равно. Я привыкла, – она натянула привычно-равнодушную маску. – Меня, кстати, зовут Хетара.

      – Давай так, Хетара, я поделюсь с тобой своими лепешками, а ты покажешь мне дорогу в Ардалию. Конечно, если у тебя нет других дел.

      – Идет, – пожала плечами она. – Хотя я все равно не понимаю, зачем тебе туда.

      А мне больше некуда идти!

      Я ничего ей не ответила. Все равно вряд ли мне удастся все это объяснить. У Хетары свой взгляд на жизнь и свой опыт. И, наверное, он стал слишком тяжелой ношей для девочки ее возраста. Мне казалось, что это мне тяжело жилось: я вставала до первых петухов и шла в школу, где всех детей до десяти лет учили читать, считать и писать. Занятия проходили дважды в неделю, а в остальное время дети помогали родителям: работа по дому, в поле, во дворе… да мало ли дел в деревне. Всего никогда не переделаешь.

      Кстати, именно король Вайрон ввел обязательное трехлетнее обучение для крестьянских детей. Мне нравилось в школе. С третьего класса мальчики и девочки учились раздельно. Девочки обучались шить и готовить, мальчики столярному или кузнечному делу. В общих чертах всем нам рассказывали о королевской семье, об Ардалии, но недостаточно, как я теперь понимаю. Конечно, я уставала. Вдобавок, мама при случае старалась нагрузить