Повесть о плуте и монахе. Илья Бояшов

родителей? Благонравие в тебя войти должно!

      – Ах! – закричал тут сынок, хватаясь за горло.

      Всполошилась матушка:

      – Что с тобою, дитятко? Не поперхнулся ли? Не задавился?

      – Нет! Не иначе в меня благонравие входит! Не проглотить сразу, вот я и поперхнулся! Вот теперь, чую, проскользнуло. Сидит теперь внутри меня благонравие…

      И поднял ногу.

      Вознегодовал отец. Объяснил ему непутевый сын:

      – Благонравие-то в меня вошло, а дурости не осталось местечка. Вот она и выходит с треском!

      Сокрушаясь, добавил:

      – Видно, сильно дурость моя благонравию не понравилась!

      Только его и видели.

10

      Пришла масленница. Плут сказал:

      – Хочу в город с папашею! Охнула матушка:

      – Куда тебе, малой тростиночке, в город? Затопчут тебя на ярмарке. Украдут цыгане! Потеряешься – не отыщем.

      Отец же решил:

      – Хватит ему бездельничать! Пусть попривыкнет к работе. Не век сидеть ему возле твоего подола.

      И запрягал лошаденку. Приехали в город, на площадь – всюду гуляла ярмарка. Отец наказал малому:

      – Пока я товар раскладываю, никуда не отлучайся. Иль не слыхал, цыгане хватают малых? Иль не слыхал, как топчут детей в базарной толчее? Я же за послушание куплю тебе калач!

      Не послушал сынок. Крутились неподалеку медведь с мужичком. Очертив круг по снегу, говаривал мужичок старому мишке:

      – Ну-ка, Емельяныч, покажи нам, как солдатушки маршируют!

      Косолапил мишка с палкой на косматом плече.

      – А как девки в зеркало смотрятся? Принимался медведь показывать девок, язык высовывая, жеманясь и прихорашиваясь.

      Алешка пробрался под ногами глазеющих, прихватив с торговых рядов жгучего перца. Когда мишка на публику попятился задом, сыпанул ему незаметно под хвост. Поднялся Емельяныч на задние лапы, заревел и кинулся в толпу – сделалась великая толчея, все бросились на ряды, топча товары, смахивая лавки, – мчался медведь, опрокидывая барышень и городовых, – вмиг разбежалось гулянье.

11

      Долго бродил безутешный отец, спрашивая приставов да околоточных – не видел ли кто мальчишку, шустрого и вихрастого. Перекрестясь, влезал в балаганы – не там ли он глазеет на представления. Надеялся и на каруселях сыскать сорванца. И горевал – как без сынка вернется домой, что скажет своей жене.

12

      В то же самое время на другой площади зазывал, кривляясь, беспутный Алешка народ в палатку:

      – Не пожалейте, господа, копеечку! Прокачу вас вокруг всего белого света!

      Рядом стоял и хозяин палатки, старый цыган. Находились ротозеи – маленький плут хватал за руку любопытного, заводил в палатку, где было пусто, лишь на столе горела свечка. И обводил вокруг того стола. Посетитель оказывался на улице озадаченным. Алешка же вновь верещал, приманивая бездельников, звенели копеечки за пазухой у малого, цыган, между тем, потирал руки, время от времени принимался мальчишка напевать да приплясывать:

      – Я гуляю, как мазурик,

      Пропаду, как сукин сын.

      Меня девки не помянут,

      Бабы