Солнечный остров. Михаил Гофер

на бешеной скорости меняя картинку, специально обученные специалисты рассказывают о каких то страстях перепрыгивая с темы на тему тему ровно с такой частотой, чтобы к концу передачи нельзя было сразу вспомнить, о чём же было в начале, создавая видимость отслеживания пороков и проблем. На самом деле никого не интересуют ничьи проблемы.

      Вообще, я заметил, что можно даже охаивать существующий строй, оказывать явное неуважение к государственной атрибутике, но если с тебя взять нечего, и впрямую никаких угроз ничьему личному обогащению ты не оказываешь, то можно говорить всё, что угодно! Ощущение такое, что тебя даже на это провоцируют, чтобы ты выговорился, словами обозначив действие, и успокоился. Своеобразная ширма, за которой и мутная вода не нужна – не надо мутить воду, бояться некого – все остальные по ту сторону телевизионной изгороди.

      Дортмундсен замер, понимая, что его речь хоть и проговаривается на понятном для всех языке, производит впечатление шаманского бормотания, так как министры со стороны напоминали незнакомые фигуры из музея мадам Тюссо. Наконец Гласс, снова открыв фляжку и снова испортив мимику, расшевелил всех, звонко и со смаком чихнув. Посторонний звук вывел всех из оцепенения.

      – Странные вещи вы рассказываете, Якоб… – произнёс, наконец, министр образования и науки Поуп. – Как это – никому нет дела? Есть же государственные службы, социальные учреждения, да и полиция, в конце концов…

      – В том то всё и дело, Ричард.… Все государственные и муниципальные службы настолько отстранены от всего, что происходит у них под носом, что только отмахиваются от каждого нового циркуляра, и так толком не успевая ничего из того, что положено. А если и успевают, их забрасывают новыми никчёмными бумагами, оттирая их тем самым от своей основной работы. Надзорные службы тоже выполняют заказы так называемого безликого «государства». Проверки то и дело сыплются на головы бедных служащих. Неожиданно могут издать какой-нибудь закон или подзаконный акт, меняющий в мелочах какие-то правоотношения, или хотя бы даже способ написания почтового адреса. Представляете, что это такое? Всё равно что поменять буквы на клавиатуре. Если не сумел привыкнуть – остался без работы, это называется «естественный отбор». Раз в полгода обязательно что-нибудь придумывается. Народ, мучающийся на службах, за всеми этими нововведениями и не успевает разглядеть, что творится вокруг, иногда лишь постфактум вздыхая по утраченному озеру или лесу.

      Дортмундсен подошёл к окну, и начал было открывать фрамугу, но передумал, и открыл всё окно, обе створки настежь.

      – Простите, – сморщив лицо и сведя вместе брови, опять по-военному просто придумал продолжить разговор Шпигель, – Что значит «утраченное озеро»?

      Министры с облегчением и благодарностью в глазах переглянулись, и внимательно вперились глазами в спину Дортмундсена. Дортмундсен, не оборачиваясь, улыбнулся, глядя в оконную даль, поскольку и ему иногда приходилось переглядываться