2:36 по Аляске. Том II. Анастасия Гор

она собственноручно вкладывает ему в голову?

      Крис хотел думать, что мне нравится здесь, но все, что он видел, шло с этим вразрез и оставляло незаживающие шрамы на его картине видения, навязанной ему Сарой. Сколько этих шрамов еще нужно нанести, чтобы полотно прорвалось, и он вконец прозрел?

      – Я все еще кажусь тебе плохим парнем? – усмехнулся Крис, рисуя нечто невообразимое костяшками пальцев на моей щеке, пока я просто смотрела на него, но ничего не видела, слишком подавленная и измотанная, чтобы лепить из внутренней пустоты иллюзорное воодушевление. – Ты ведь избегаешь меня. Ты не даешься мне… Уворачиваешься от прикосновений, поцелуев, уже не говоря о том, как сильно я тебя хочу. Неужели я все еще нужен тебе исключительно прежним, после того-то, что и таким сделал ради тебя?

      Я молча сжала губы и сонно заморгала, пытаясь сосредоточиться на усталости, чтобы ненароком не поддаться веянию тех чувств, что будоражили нутро даже в таком моем состоянии.

      – Чего ты хочешь от меня, Крис?

      – Чтобы ты отдала мне себя.

      «Пф, всего-то?».

      Он прислонился к моему лбу своим, и густая щетина, уже не такая жесткая из-за длины, прошлась по моим скулам. Я почувствовала запах лосьона и морозной свежести, которую источала его джинсовая куртка: должно быть, он только вернулся с очередной вылазки, прежде чем Дмитрий выцепил его в коридоре.

      – Ты бледная. И губы такие синие, словно ежевики объелась, – обеспокоенно заметил он. – Я принесу тебе горячего шоколада и еды. А потом…

      Крис снова прошелся руками по моим бедрам, спустил их обратно вниз и сжал пальцами лодыжки. Я испуганно сглотнула.

      – Сегодня будет особенный вечер. Какой день подходит для воссоединения больше, чем Рождество? Повеселимся.

      Рождество…

      Это слово загудело в воздухе, эхом отражаясь от стен, и я принялась растерянно подсчитывать даты в календаре, пока Крис, подобрав рукой мои ноги, укладывал меня на постель. Накинув сверху шерстяной плед, он трепетно чмокнул меня в лоб, предварительно смахнув с него запутанные клочья волос, а затем напомнил мне о том, что позже принесет шоколад, и вышел из комнаты.

      В коридоре я снова услышала его голос, поздоровавшийся с кем-то, и, не успела я насладиться своим долгожданным одиночеством, как дверь снова открылась. Протяжно застонав, я зажала голову между двумя подушками.

      – Дайте мне поспать!

      – Так дела не делаются, сестренка!

      Взмыленный, Эш расчесал пальцами мокрые волосы и отлепил от тела потную спортивную майку, вопросительно нахмурившись.

      – Поспать? Ты дрыхнешь уже часов пять, не меньше. А собираться на праздник когда планируешь?

      – Пять часов?!

      Я дернулась с постели и едва не опрокинула тумбу, нагроможденную различной посудой, которой еще секунду назад здесь не было: блюдце с зефиром, нарезанными кровяными колбасками, виноградом и глубокая емкость с еще дымящимся горячим шоколадом, судя по запаху, разбавленным красным вином