Россия и мусульманский мир № 6 / 2016. Коллектив авторов

Мухаметшин Р.М. Система мусульманского образования в современной Центральной России в контексте внутриконфессиональных процессов // Ислам и государство в России. – Уфа, 2013. – С. 17–21.

      20. Пиотровский М.Б. О мусульманском искусстве. – СПб.: Государственный Эрмитаж, 2001.

      21. Редькин О.И., Берникова О.А. Проблемы оцифровки и каталогизации арабо-графических рукописей // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 13: Востоковедение. Африканистика. 2014. № 4. С. 56–64.

      22. Реформы образования мусульман Евразии от Хусаина Фаизханова до Исмаила Гаспринского: Исторический опыт и современная актуальность. Материалы юбилейной Х Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Фаизхановские чтения».

      23. Москва, 12 декабря 2014 г. / Отв. ред. Ш.Р. Кашаф. – М.: ИД «Медина», 2015.

      24. Сейфетдинов Р.Х. Подготовку специалистов по исламоведению обсудили эксперты в СПбГУ // Ислам в современном мире. – 2015. – № 3. – С. 219–221.

      25. Хайретдинов Д.З. Московская Соборная мечеть: История возникновения // Ислам в современном мире. – 2015. – № 3. – С. 17–32.

      26. Хайретдинов Д.З. Основные тенденции развития мусульманских образовательных учреждений России // Евразия: Духовные традиции народов. – 2012. – № 3. – С. 47–49.

      27. Якупов В. К пророческому исламу. – Казань: Иман, 2006. – 454 с.

      28. Ярлыкапов А.А. Исламское образование на Северном Кавказе // Исламоведение. – 2014. – № 1. – С. 104–106.

      29. Redkin O.I., Bernikova O.A. Problems of the Arabic OCR: New Attitudes // Proceedings of the 2013 International Conference on Artificial Intelligence. – Las Vegas, USA, 2013. – P. 777–782.

«Ислам в современном мире», М., 2015 г., т. 11, № 4, с. 47–62.

      Идеология и сеть

О. Яницкий, доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник Института социологии РАН

      Каждый раз после очередной террористической атаки или конфликта со смертельным исходом, повлекших гибель десятков или сотен невинных людей, мир взрывается потоком дебатов. Но это дебаты a posteriori. Как правило, на этих публичных площадках обсуждаются известные вопросы: кто виноват, кто с кем и против кого, что теперь делать и т.п. Дискуссии касаются в основном глобальных и региональных проблем (к примеру, популярное ТВ-шоу «Право голоса» на канале ТВЦ). Гораздо реже или почти никогда (я отслеживаю эту и подобные передачи с середины 2014 г.) не обсуждается связка «идея – сеть – террористический акт», т.е. связь идеологического обоснования или оправдания того или иного вмешательства одной стороны (державы, их альянса или же никем не признанного радикального движения) в дела других стран или регионов и конкретного инструментария этого вмешательства (военного, экономического или иного). Кроме того, и западная, и российская публика привыкла к тому, что массовые опросы все им объяснят, а СМИ расскажут, как надо себя вести в критических обстоятельствах. Поэтому даже массовый наплыв мигрантов из Африки и стран Ближнего Востока жители Парижа и других европейских городов поначалу восприняли без энтузиазма, но относительно спокойно. Обыватели привыкли жить в настоящем, не слишком задумываясь о радикальных переменах в современном мире. Отрезвление пришло несколько позже.

      Между тем идеология и структуры коллективного