Совокупность совершенства (сборник). Виктор Семенов

мужчина. Увидев происходившее, он немедленно вступил в диалог с бабулей – стал что-то экспансивно объяснять ей, кивая на животное. Женщина же по мере сил отбивалась от его нападок, показывая куда-то вверх. Я тоже посмотрел туда и обнаружил не что иное, как начинавшую набухать сосульку. Прозрачная блестящая красавица ползла со скошенной крыши дома точно посередине между парадными. Я мысленно спроецировал ее возможное передвижение вниз и понял, что местом ее приземления будет именно та точка, в которой в настоящее время осуществлял свой уже, пожалуй, вечерний прием пищи четвероногий представитель андеграунда. В итоге не прошло и пары минут, как вся эта веселая компания рассосалась: подвальный житель юркнул в свое жилище, бабуля скрылась в парадной, а представитель жилкомсервиса направился в сторону рюмочной, расположенной в соседнем доме.

      – За то, что ты сказала мне: «Налей!», – проворчал я и все-таки двинулся в сторону спальни.

      Раздвижной диван, компьютерный стол, компьютер, платяной шкаф справа от двери – вот и все, что составляло обстановку комнаты. Я разобрал диван, нашел в шкафу постельное белье, застелил себе лежбище и улегся, хотя не было еще и шести. И почти сразу погрузился в сновидения, которые оказывались обычно очень яркими, когда окружающая среда навевала скуку, и, наоборот, тускнели, когда вокруг все вертелось в безумном хороводе, ходило ходуном и взрывалось, как китайская пиротехника.

      Во сне по абсолютно пустому Московскому проспекту за мной бежали сотрудники собственной безопасности ООО «Бермудский треугольник», в котором я до недавнего времени числился юридическим консультантом. Разбрасывая ногами желтые опавшие листья, я мчался, как Усейн Болт за первым олимпийским золотом, как Геракл за керинейской ланью, как разгоряченные фанатки за Ромой Зверем, но все равно усы старшего из догонявшей меня группы становились все ближе и ближе с каждой секундой. Я свернул в арку, во дворы какой-то шикарной сталинки, оказался у дверей рюмочной, располагавшейся в первом же подвале тыльной стороны дома, и нырнул в ее спасительные объятья.

      В помещении, как и на улице, не было никого. Я, грешным делом, подумал, что придется самому себя обслужить, налив рюмочку рябины на коньяке, но тут откуда-то сбоку в пределы барной стойки вплыла дама, одетая вполне себе по форме заведения, только вот лицо ее навеяло на меня недобрые предчувствия. Выглядела она один в один как бывший губернатор и как нынешний председатель верхней палаты парламента.

      – Чего уставился? – спросила она.

      Я подошел к окну, находившемуся на уровне ног, и увидел именно ноги моих преследователей, удалявшиеся вглубь дворовой территории.

      – Ты пить пришел или глазеть, консультант? – ворчливо поинтересовалась женщина, ставя перед собой стакан, заполненный до краев чем-то напомнившим мне зубровку.

      – Простите великодушно, – проговорил я, подходя к барной стойке, – простите великодушно мою пролетарскую беспринципность и юношескую