Бог всегда путешествует инкогнито. Лоран Гунель

себя за руку, даже рискуя сделать себе больно, чтобы испытать на прочность то, что вызывает ужас, пока не появится шанс убедиться, что ужас этот – надуманный.

      – И что вы потребуете от меня на этот раз, чтобы решить мои проблемы?

      – Посмотрим, – сказал он, поудобнее устраиваясь кресле, явно довольный, что имеет возможность высказать свои соображения. – Ты ошибочно полагаешь, что люди перестанут тебя любить, если ты не будешь поступать по их критериям. И поскольку у тебя есть потребность соответствовать образу, созданному другими, ты начнешь изображать сдвиг по фазе.

      Я сглотнул. Лицо горело огнем.

      – Сдвиг по фазе?

      – Да. И в конце концов выберешь манеру поведения, совершенно тебе не свойственную. Например, начнешь таскать с собой на службу журнал, который тебе интересен только до тех пор, пока тебя с ним не увидят.

      К моему великому смущению, он указал на «Closer», который я положил на столик обложкой вверх.

      – Если я приду с этим журналом, я себя перед всеми скомпрометирую.

      – Ах, имидж, ах, имидж! Вот видишь, насколько ты несвободен…

      – Но это вопрос доверия ко мне на службе. Я просто не могу…

      – Ты забываешь, как много раз повторял мне, что у тебя в офисе люди как таковые никого не интересуют, интересуют результаты. Значит, и то, что ты читаешь, тоже никого не интересует.

      – Но я не могу… Мне будет… стыдно!

      – Но ты не можешь стыдиться того, что тебе интересно.

      – Да не интересно мне! Я никогда не читаю этот журнал!

      – Знаю. Его никто не читает. И тем не менее он продается каждую неделю тысячами… И он тебе интересен, потому что, когда я вошел, ты держал его в руках.

      – На самом деле… я не знаю… Так, может быть, из любопытства…

      – Имеешь право на любопытство, и этого качества нечего стыдиться.

      Я представил себе, какие лица будут у коллег и начальства, если они увидят меня с этим журналом.

      – Алан, – продолжал Дюбре, – ты станешь свободным в тот день, когда тебя перестанет волновать, что о тебе подумают люди, увидев тебя с «Closer» под мышкой.

      И мне невольно подумалось, что этот день очень далек…

      – Это не заслуживает аванса…

      – Тебе надлежит каждый день совершать, скажем так… по три предосудительных поступка. Точнее, ты должен трижды в день вести себя неподобающим образом, не важно в чем, хоть в мелочах. Я добиваюсь, чтобы ты на какое-то время расстался со своим перфекционизмом, пока не поймешь, что ты живой человек, и для тебя от этого ничего не изменится, и твои отношения с другими людьми не пострадают. И вот еще что: по меньшей мере дважды в день ты должен либо отказывать в ответ на просьбы, либо возражать против чужой точки зрения. Выбирай сам.

      Я молча смотрел на него, не проявляя никакого энтузиазма. Однако его пыл от этого не убавился. Ему собственные идеи явно очень нравились.

      – И когда начинать?

      – Тотчас же! Не стоит откладывать на потом то, что может способствовать нашему росту!

      – Прекрасно.