Россия и мусульманский мир № 11 / 2014. Коллектив авторов

политической сфере, заключает Гаспринский. Рассуждения мусульманского мыслителя, высказанные им на излете XIX столетия, в XXI в. вновь актуализируются в контексте проблематизировавшейся идентичности крымских татар-мусульман.

      Для современного Российского государства, политическая юрисдикция которого вновь объемлет Крым, является архизначимым, чтобы населяющие его этнокультурные мусульмане не только согласились с предложенным им российским гражданством, но также приняли и новый для них связующий политический и социальный конструкт, выражаемый понятием «общероссийская национально-государственная идентичность». Схожую управленческую задачу в свое время прекрасно формулировал И. Гаспринский, будучи в то время городским головой Бахчисарая, прежней столицы Крымского ханства: «Желательно, чтобы эта еще внешняя, официальная связь… укреплялась и оживлялась сознанием не только ее политической необходимости, но и сознанием ее внутреннего исторического значения и полезности; желательно, чтобы русское мусульманство прониклось убеждением в том, что Провидение, соединив его судьбы с судьбами великой России, открыло пред ним удобные пути к цивилизации, образованности и прогрессу»32.

      Современным потомкам Гаспринского предстоит осознанно разделить новую для них сущность общероссийской идентичности, которая в научной литературе рассматривается как включающая в себя «совокупность принципов, ценностей и установок, которые формируют социальную связь между государством и гражданином: набор общих представлений о государстве, ви́дение его роли в мировом сообществе государств, понимание его истории»33. Притом что культурные и политические элиты репатриированного народа в последние годы прилагают интенсивные усилия по возрождению и культивированию образа Крыма в рамках собственных представлений о судьбе полуострова, а государственно-гражданская идентичность россиян во многом еще находится на стадии становления, оставаясь к тому же полем незавершающихся дискуссий общественных сил34.

Мусульманские элиты – акторы российской политики идентичности

      Активизация носителей символической власти (М. Шаймиев, Р. Минниханов, Р. Гайнутдин, К. Самигуллин, Д. Мухетдинов и др.) в публичном пространстве обусловливается, прежде всего, стремлением раскрыть «новым россиянам» потенциал и преимущества консолидации общества, совместно «выработать такую позицию, которая сделала бы жизнь крымских татар достойной»35. При этом выделяемая наблюдателями утилитарная компонента – добиться от Меджлиса и крымских татар-мусульман поддержки новой государственности Крыма и принятия новой власти36, безусловно, присутствует в акторной деятельности мусульманских «челночных дипломатов» из обеих столиц – Москвы и Казани.

      Немаловажным для организации дискурс-коммуникационных событий (по Т.А. ван Дейку) являются и такие качества влиятельных представителей мусульманского сообщества,

32

Гаспринский И. Русское мусульманство. Мысли, заметки и наблюдения мусульманина // Исмаил бей Гаспринский. Россия и Восток. – Казань: Фонд Жиен, Татарское кн. изд-во, 1993. – С. 27.

33

Старостин А.А. Методологические аспекты изучения национально-государственной идентичности в современной политической науке // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2013. № 4. С. 155.

34

См.: Гражданская, этническая и региональная идентичность: Вчера, сегодня, завтра / Рук. проекта и отв. ред. Л.М. Дробижева. – М.: РОССПЭН, 2013.

35

Рустам Минниханов: «Многие до конца не осознают, почему крымские татары отстаивают свои интересы» // Бизнес Online: сайт. URL: http://www. business- gazeta.ru (Дата обращения: 29.03.2014.)

36

Рустам Минниханов: «Крымские ханы правили Казанским ханством. История есть история, ее мы тоже не должны забывать…» // Бизнес Online: сайт. URL: www.business-gazeta.ru (Дата обращения: 05.03.2014.)