Предчувствие любви. Людмила Миловацкая

вспомнилось: «А я ведь вот уже два дня не размещала в инстаграме новые фотографии!»

      Ужаснувшись своей беспечности, Кира Андреевна прикрыла дверь в детскую и поспешила к компьютеру. Казалось, чудесные мгновения и диковинные мысли были навсегда забыты. Но «забыть о том, что ты свет – не означает не быть им». В нужный час Безмолвие напомнит ей эту простую истину.

      Реванш

1

      – Фу, какая духота! – Обмахиваясь веером, капризно надул напомаженные губы Жан-Поль де Лорен. Изящным движением он встряхнул золотые локоны длинного парика, заодно помахал пальцами рук, чтобы кровь отлила от кистей. Взглянув на белоснежную кожу с еле заметными голубоватыми жилками, он удовлетворенно вздохнул. – От этой жары у всех такие красные физиономии и набухшие руки, как у мужиков. О дамах я и не говорю. Посмотрите-ка, они выглядят как мокрые курицы. Представляю, каково им в их жутких корсетах, жирок под ними так и плавится, как у гусынь в жаровне. Фи! – Жан-Поль скривил брезгливую гримасу.

      Его приятели сочли замечание весьма остроумным. Позубоскалив по этому поводу, они стали выискивать новую жертву для злословия. Молодые люди с пристрастием оглядели убранный цветами и зеленью зал.

      Яркий свет сотен свечей, блеск позолоты, сверкание драгоценных камней, многократно отражаясь в зеркалах, слепили глаза. На этом фоне дамы представляли собой жалкое зрелище. Они энергично обмахивались веерами, но это не спасало их. У многих из-под длинных париков стекали ручейки пота. Как они ни ухищрялись незаметно вытирать их платочками, на смену спешили новые ручейки. На распаренных лицах светских львиц таяли румяна, очаровательные черные мушки на щеках превращались в расплывчатые пятна, никакая пудра не могла замаскировать влажный блеск кожи в декольте. Грустная картина!

      Эжен де Колиньи с удовольствием посмотрел на своего дружка – твердое очертание скул, едва тронутых легким загаром, легкий естественный румянец, блеск карих глаз – все безукоризненно. Он – само очарование. С нежностью оглядел молодого человека с ног до головы – да, само изящество! Жан-Поль с достоинством принял знаки восхищение. Метнув на Колиньи выразительный взгляд, продолжил тоном избалованного ребенка:

      – Взгляните-ка, на фоне наших парижских прелестниц новенькая, из какого-то… право, забыл название этого заросшего лопухами поместья… выглядит премило.

      – Еще бы! В своей деревне она привыкла и к палящим лучам солнца, и к ветру, и к холоду. Жаль, что загар и здоровый румянец нынче не в моде.

      – Она так свежа и юна… – подхватили окружающие кавалеры. – И ее туалет почти безупречен.

      – Кто она такая?

      – Это Виолетта де Пенкорнэ, внучка наших чудаков стариков. Они не видели ее с самого рождения. Недавно один за другим умерли ее родители, вот они и выписали девицу, чтобы найти здесь достойного жениха. Надеются, что эта деревенщина продолжит потомства от благородного кавалера.

      – Что ж, я не прочь дать ей несколько первых уроков. – Покрутил