Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу. Анатолий Зарецкий

два раза вверх в честь нашей победы.

      Грохнули два выстрела. Мы со смехом, напрямую через скверик, а потом через низенький заборчик, бегом пробежали прямо к Людочкиным окнам. После второго приключения за день она стала, наконец, прежней Людочкой, уверенной в себе. Она постучала в окошко. Выглянула ее мама. Они жестами объяснились. И мы еще полчасика постояли под ее окошками, обсуждая детали приключения.

      Не заходя домой, направился к Ленчику. Тот стоял на улице у черного входа своего дома.

      – Это ты там палил полчаса назад? – спросил Ленчик.

      – Нет, Людочка.

      – Какая Людочка?

      – Которая была со мной. Тебе привет от Лямы. Его шпана нас встретила.

      – На нашей территории?! Пошли к нему, по дороге расскажешь.

      – Да нет. Все нормально.

      – Ладно, тогда пошли в дом. Расскажи подробней.

      Мой рассказ его развеселил. Он тут же позвал Малыню и попросил, чтобы я повторился.

      Теперь они смеялись вдвоем.

      – Ну, Толик, ты даешь! Выдать себя за блатного! И Ляма хорош, уши развесил. Повезло, что Яша не вышел. У него к ростовским есть кое-что. Да Яша и не пошел бы разбираться, неизвестно с кем. На это только Ляма способен, – долго хохотали авторитеты.

      – А кто такая Людочка? И почему она моя троюродная сестра? – продолжал смеяться Ленчик.

      – Людочка – это моя девушка. Она живет в “Гиганте”. Ее мама там работает, – пояснил ему.

      – Постой, Толик. Людочка же еще девчонка. К тому же она действительно моя родственница. Маня, иди сюда! – позвал он сестру. В комнату вошла Маня, – Кем нам доводится Людочка Кучеренко? И сколько ей лет? – засыпал Ленчик вопросами сестру.

      – Двоюродная племянница. Ей лет четырнадцать–пятнадцать, – выдала информацию Маня.

      – Да-а-а, связался черт с малолетками, – ворчал, напряженно думая о чем-то своем, Ленчик, – Толик, а тебе, сколько, если не секрет?

      – Шестнадцать, – ответил, почему-то вдруг обидевшись на Ленчика.

      – Не густо, – продолжал свою думу Ленчик.

      – Ленчик, а вы с Малыней, когда учили карман брать, спрашивали о возрасте? А ведь мне тогда лет десять было. Да и отвешивали не слабо, – вдруг выпалил ему свои детские обиды.

      – Ладно, не кипятись. Всех так учат. Карман ты брал хорошо, но на дело пускать – совестливый чересчур. А когда взбунтовался, готов был прибить. Сказал бы своему отцу – мы бы по этапу загремели. Но, ты молодец. И нас не сдал, и сам не сдался, не стал блатным. А сегодня стал! – снова захохотал Ленчик и надолго замолчал.

      – А что у тебя с Людочкой, раз уж она мне племянница? – неожиданно спросил Ленчик.

      – Я люблю ее, – не стал ходить вокруг, да около, ибо давно знал, что в этой среде лучше не вилять, а говорить все как есть – открыто.

      – А она?

      – И она меня любит.

      – Откуда знаешь? Она что, сама сказала?

      – А разве обязательно говорить? Я и сегодня всё видел по ее глазам. Особенно, когда закончилось с Лямой. Она так смотрела на меня.

      – Ну и молодежь