Единожды согрешив. Или недетское кино. Стас Канин

а рисовать то ты хоть умеешь или всё больше чертишь?

      – Обижаете. У меня по рисунку и живописи пять.

      – Ну тогда считай, что ты принят. Ротному я сообщу, чтобы тебя не трогали и к другим работам не привлекали. После того, как устроишься в казарме – сразу сюда. Объясню политику партии.

      – Слушаюсь, – не в силах сдержать довольную улыбку ответил Валерка.

      – Да, сынок, забыл спросить твою фамилию.

      – Младший сержант Миронов.

      – Прекрасно. Я подполковник Тимофеев. Заместитель начальника политотдела части, – он протянул Валерке руку, – когда мы наедине, можешь называть меня Павел Андреевич.

      Валерка бежал в казарму не чувствую земли под ногами. Всё, служба для него закончилась, начиналась новая жизнь, хотя и взаперти, но в которой была масса приятных мелочей, одной из которых были письма от Вики. Их становилось все больше и больше, они уже перестали помещаться в коробку от ботинок, которая превратилась для Валерки в подобие святилища. Он мог часами перечитывать их, наслаждаясь, как красиво и складно получается у неё рассказать о какой-нибудь мелочи, описать свой недавний сон, сплетничать о новых приключениях общих знакомых. Но ни единым словом Вика не обмолвилась о себе, о своих чувствах и переживаниях.

      Пришла очередная суббота, Валерка привычно заглянул в каптёрку к старшине, которому почтальон оставлял письма.

      – А тебе ничего нет, – удивлённо произнёс тот.

      – Как нет? Посмотрите внимательно.

      – Говорю тебе – нет. Я сам удивился, когда разбирал почту. Может случилось чего?

      – Да что может случиться, – расстроенно ответил Валерка и вышел из каптёрки.

      Впервые за полтора года нарушился размеренный ход событий. Он ведь так привык к этому, да, честно говоря, все привыкли, даже перестали со временем подкалывать и ехидно посмеиваться над их эпистолярным романом, никто ведь не знал о договорённости между Валеркой и Викой.

      Он грустно побрёл в мастерскую, достал с полки обувную коробку под номером «один», вытащил из неё первое попавшееся письмо и вдохнул его аромат, оно хранило запах духов Magie Noire. Сто процентов, что у каждого есть запах, который не забывается ни при каких обстоятельствах. И стоит хоть на мгновение ощутить его, как тут же наваливаются всякие приятные и не очень приятные воспоминания. Это был запах его любви…

      В жизни Вики были две покупки, которые не могла понять и принять её мама – это джинсы Lee за 220 рублей и духи Magie Noire за 80, купленные у спекулянтов, которых Рита называла своими друзьями. Вика валялась в ногах у матери, ползала на коленях, умоляла, клянчила, клялась, что отработает и отдаст, в конце концов мама сдалась и вытащила деньги из своей начки. Представляете, что такое 300 рублей в конце 80-х – это целое состояние, три месяца полноценной жизни для всей семьи. Вика принесла домой пакет и разложила покупки на диване, мать долго смотрела на синие штаны с заклёпками и красочной этикеткой на заднем кармане и на малюсенькую чёрную коробочку с духами, подержала её в руках, попробовав ощутить