Цена свободы. Никита Сивачев

я на плечи, медленно и осторожно делала каждый новый шаг, постоянно прислушиваясь и осматривая окружающий ее дневной лес. Старое синее платьице, стянутое на талии толстым кожаным ремнем, подаренным когда-то отцом, отлично подчеркивало ее стройную, почти идеальную фигуру, как у принцессы из сказок, которые Элен так любит.

      Она вслушивалась в звуки природы, пытаясь расслышать сквозь симфонию птиц хоть какого-нибудь зверя, шкуру которого можно продать. Получая явное удовольствие от процесса охоты, она плавно и не спеша шла вперед, углубляясь в лес, игриво перепрыгивая через поваленные деревья и корни вековых дубов и сосен, держа свой надежный узорчатый лук наготове. Сейчас она уверена, что если ей попадется дичь, то за долю секунды легким движением руки она зарядит свой верный лук, пустит не менее верную стрелу, которая обязательно попадет в цель – жертву, что поможет ее семье заплатить за жизнь в этом суровом краю, который носит славное и гордое имя «Кайвенгерн», или «Край свободы», край, на земле которого трудились свободные крестьяне и рабочие. У них не было королей, которые вели бы войны, не было законов, которые нужно отстаивать. Поэтому земля здесь не видывала крови, а жители тут добрые и простые. Некогда край славился среди своих соседей плодородной землей и урожаем. Но теперь это все осталось лишь приятным воспоминанием.

      Элен гнала прочь мысли о том, чем стал этот край теперь, пытаясь избежать сравнения, которое так отвлекает от охоты. Ей в этом помогала песенка, которую пела мама еще в детстве, когда укладывала спать. Элен легонько напевала мелодию себе под нос и шла вперед с ловкостью лисы, пробираясь через заросли орешника. Ее шаг прервало чавканье. Элен быстро определила направление, откуда оно доносилось, и зверя, который мог его издавать.

      «Каргинон, удача!» – подумала она и аккуратно, крадущимся шагом пошла на звук через кусты.

      Спустя несколько ловких и осторожных шагов на небольшой полянке между двумя большими толстоствольными деревьями перед ее глазами во всей своей красе предстал каргинон, существо, телом напоминающее медведя, с черной шерстью, четырехметрового роста, с большой волчьей мордой, оленьими рогами на голове и маленьким лохматым хвостом. Он с удовольствием вырывал куски мяса из только что убитого оленя и жевал мощной челюстью с длинными клыками.

      Элен положила стрелу на лук, натянула тетиву и долго целилась.

      «Нужно попасть в голову, – говорила она про себя. – Тогда точно свалится». Охотница отпустила тетиву, стрела со свистом влетела прямо в голову зверя. Существо пошатнулось, заскулило и с грохотом упало посреди поляны. Элен, довольная своей меткостью и остротой зрения, направилась к нему, заранее готовя свой нож для снятия шкур.

      Голова зверя была насквозь пробита стрелой чуть выше левого глаза. Прямо из-под торчащего наконечника между звериными глазами тоненьким красным ручейком спускалась кровь, создавая темно-алую лужу под мордой. К удивлению, существо еще дышало, но не двигалось и на каждый шаг девушки отвечало хриплым рычанием.

      – Ничего, потерпи немножечко, – обратилась охотница к грозному, почти мертвому зверю, занося нож над его головой.

      Раздался грозный львиный, оглушивший Элен рык. Глаза зверя загорелись яростью, презрением. каргинон из последних сил махнул массивной передней лапой в сторону девушки. Когти распороли ей живот, и ее отбросило в сторону. Она ударилась головой о землю и почувствовала сильную, резкую боль во всем теле. Ее пробил озноб, по щекам потекли слезы. каргинон злобно рычал и медленно полз к ней на передних лапах, волоча за собой тело. Элен пыталась сделать движение в противоположную от зверя сторону, но не могла сдвинуться с места. Все, что у нее получалось – это повернуться набок, копошась в лужице собственной крови. Боль сковывала ее, в глазах потемнело, а дышать было все труднее. Зверь подполз так близко, что охотница уже чувствовала его дыхание. Но он остановился и, тяжело выдохнув, уронил голову на землю. Элен взглянула на теперь уже мертвого каргинона и закрыла глаза. Ее боли прекратились. Наступила тишина. Только птицы пели над поляной с охотницей и ее жертвой.

      Часть I. В гостях

      Элен проснулась на деревянной кровати без матраса, перин и прочих предметов, которыми должна обладать любая нормальная кровать. Охотницу окружала маленькая мрачная комната, освещаемая лишь лучами солнца, с трудом пробивающимися сквозь щели закрытых ставен. Со стороны единственного выхода доносился звон стали. Элен осмотрела себя. На ее теле не было ни шрамов, ни синяков, ни царапин, даже самых маленьких. Будто каргинон не отшвыривал ее в желании поквитаться за неизбежную смерть. Она разглядела в углу комнаты небрежно сложенные лук и колчан. Взяв свои вещи, Элен вышла из комнатки в темный коридор. Лучи света лились сквозь щели в стенах, воздух был наполнен блестящей пылью, из открытой двери, что вела на улицу, доносился ритмичный звон железа, пробуждающий в охотнице нездоровое любопытство, которое она с трудом сдерживала, осторожно ступая по скрипучему и очень пыльному деревянному полу, готовя лук к выстрелу. Несколько шагов – и она уже на улице. Уже за порогом дома, окруженного высокими деревьями, она,