Ослокрады. Джеральд Даррелл

ящерицами, выскакивающими из-под сандалий, и соображал: сколько их нужно было бы запрячь, чтобы сдвинуть с места повозку? Наконец, дойдя до моря, Аманда и Дэвид сложили свои сумки на песке и, сбросив одежду, нырнули в синюю благодатную воду.

      День открытия сезона на Мелиссе принес каждому из ребят свои радости. Дэвид нашел притаившегося под камнем осьминожка, и оба позабавились тем, что дразнили его палочкой. Бедняжка до того злился, что становился то розовато-голубым, то ярко-зеленым и в конце концов нырнул в глубину, оставив позади себя чернильное пятно, которое медленно растворилось в неподвижной воде. Аманда нашла диковинную оливковую ветку, отполированную морскими волнами и выбеленную солнцем.

      – Интересно, – задумчиво спросила она брата, – почему все, что сотворено природой, выглядит красиво, а когда папочка пытается изобразить сотворенное природой дерево, получается такое безобразие?

      – Да потому, что папочка не умеет творить так же хорошо, как природа, – очень серьезно ответил Дэвид.

      Дети на мгновение взглянули друг на друга и вдруг повалились на песок от безудержного хохота. Вдоволь натешившись остроумной шуткой, они еще немного полежали на солнце, затем опустошили припасенную Амандой сумку, еще немного поплавали и снова растянулись на солнце.

      – Дэвид, нам сегодня нужно встретиться с Яни, – вспомнила Аманда, неожиданно вскочив.

      – Он сказал, в котором часу? – сквозь дрему спросил Дэвид.

      – Нет, – сказала Аманда, – но думаю, что приблизительно тогда, когда засветятся светлячки.

      – Тогда пора возвращаться, – проговорил Дэвид, щурясь на солнце.

      Дети медленно отправились в обратный путь, чувствуя, как высыхает соль на слегка обожженной коже. Пока они шли, Аманда успела собрать большой букет цветов для мамы, а Дэвид подсчитал как мог, сколько же ящериц нужно впрячь в повозку, чтобы стронуть ее с места: получилось шесть миллионов восемьсот сорок две тысячи. Правда, он сам себе признавался, что ответ мог оказаться неточным: Дэвид не имел представления о тягловой силе одной ящерицы и запомнил, что надо поймать одну и провести эксперимент.

      – А, это вы, – сказала миссис Зяблик. – А я уже собралась идти искать вас.

      Ей как-то не пришло в голову, что в поисках дражайших крошек пришлось бы обойти всю Мелиссу, так как она понятия не имела о том, куда они ушли.

      – Какие прелестные цветы, милая. Спасибо большое! А знаешь, и я не напрасно потратила время. Я нашла три редких вида прямо у нас под террасой.

      – А что у вас было на обед? – заинтересовалась Аманда.

      – На обед?! – недоуменно переспросила миссис Зяблик. – Да так, кое-что.

      – Так, может, вы вообще не обедали? – настаивала Аманда.

      – Да не помню, моя хорошая, – сокрушенно сказала миссис Зяблик. – Спроси у папы.

      Тем временем генерал накладывал последние ядовитые мазки заката позади кое-как намалеванных кипарисов.

      – Папа, что тебе мама давала