Козырная карта Апокалипсиса. Ирина Смирнова

руны рисуем, у нас их очень много, больше, чем у стихийных магов. Если верить преподавателю, то у меня получается. Но еще пара здешних недель и я вообще забуду, как магией пользоваться. Больных нет, а от посторонних мужчин меня Робби защищает, – Агата уже привычно потерлась щекой о плечо своего парня.

      – Да без проблем, – усмехнулся Роберто, прижимая к себе девушку и целуя ее в висок. – Жаль не могу ради тебя никого на дуэль вызвать.

      – Ну вот, – окончательно расстроилась я, – везет вам. Вы уже руны рисуете, а мы пока учимся магию горстями брать. А у меня эта горсть ну никак не берется! То сразу как кувалдой шарахаю, то вообще пшик на постном масле. У Тимки вот все получается, у одногруппников тоже почти у всех получилось. Только у меня и еще у одного такого же идиота – ничего… – я горестно вздохнула, а потом вспомнила: – Кстати, нам тоже магические драки запретили. Сразу.

      – Вам в целях спокойствия в Академии запретили. А целителям вообще совершать ничего никому во вред нельзя, иначе произойдет переход магического излучения с дельта-волн на тетра. Иногда временный, иногда – навсегда. В любом случае для магии очень не полезно и как целитель станешь уровнем ниже.

      – Совсем ничего никому во вред нельзя? – искренне изумилась я.

      – Ну, пнуть коленом можно, – подмигнула мне Агата. – А вот магию свою во вред кому-то использовать нельзя. Хотя я еле сдерживаюсь, когда вижу, как того несчастного мальчишку обижают, который себя ущипнуть попросил. Сегодня вот его снова двое старшекурсников в углу зажали и громко так объясняли, что бесхозным он все равно долго не пробегает, и пора ему учиться послушанию! Но он вырвался и убежал.

      У меня даже глаз дернулся, так мне эта картинка мои школьные годы напомнила.

      – Молодец! – горячо поддержала я неизвестного парнишку. – Нечего всяким… уродам лапы распускать, – и в воинственном ажиотаже потребовала: – Покажешь мне их завтра, я их… пну! Тоже мне удумали. Пусть сами послушанию учатся! – тут я выдохнула слегка и оглядела притихших вокруг парней.

      Наконец, Робби, смущенно откашлявшись, произнес:

      – Рин, не лезь. Он сам должен…

      – Что сам? – не поняла я. – Ему же магией нельзя, а комплекцией, как я поняла, он не вышел.

      – Если ты полезешь его защищать, только хуже ему сделаешь. Тех, кто под опекой в команду брать не очень любят. Никогда не знаешь, в какой момент сорвутся.

      – В смысле «сорвутся»? – продолжала недоумевать я.

      – В прямом. Испугаются и используют магию для нападения. И все, минус целитель в команде.

      – И что? Пусть его значит эти уроды пинают? – окончательно потеряла я логическую нить рассуждений.

      – Если он не научится сам давать отпор, тогда пусть ищет покровителя из старших целителей. Но лучше бы он научился…

      – Робби, он же как тростиночка, какой там отпор?! – возмутилась Агата

      А я вдруг вспомнила свое детство и банду приставальщиц. Ведь, в сущности, выкручивалась я все время сама. Сашка вступился за меня всего один раз, а так натаскивал, чтобы могла