Курс гражданского процесса. Евгений Васьковский

Die Kunst der Rechtsanwendung, 1907, 161: «Основные понятия вроде просрочки, невозможности, юридического основания и др. не являются продуктом умственной деятельности одного лица. Напротив, они представляют собою результат более 1000-летнего юридического опыта человечества в самой сконцентрированной форме».

      128

      Насколько необходимо юридическое образование для судьи даже при разрешении уголовных дел, более доступных пониманию и суждению лиц без специальной подготовки, видно из следующего примера. В военных судах, где заседают обыкновенные строевые офицеры из 2000 дел было решено правильно всего 5%, в остальных же 95% были допущены существенные нарушения уголовных законов и правил производства (Шереметевский, О полковых судах (Юрид. летоп., 1891, № 6, 441), цит. Джаншиевым, Закон и справедливость на новом суде и у земских начальников (Рус. мысль, 1893, № 5, 96)).

      129

      Михайловский, 148: «Для практика-рутинера каждое явление представляется изолированным; научно образованный юрист сейчас находит ему надлежащее место в общей системе; пред каждым новым случаем, ранее не встречавшимся, практик-рутинер становится в тупик, научно-образованный юрист отбросит несущественные черты явления, откроет его юридическую сущность и поставит его в связь с системой; практик-рутинер придет в ужас, если на каком-нибудь акте не сделано указанной в законе отметки, научно-образованный юрист сумеет отличить пустую формалистику, потерявшую всякий смысл, от существенных форм, представляющих собою необходимые гарантии; для практика-рутинера высшим авторитетом всегда будет прецедент, как бы нелеп он ни был, юрист-теоретик сознательно отнесется к прецеденту и сумеет извлечь из него действительно ценное».

      130

      «Многолетнее изучение в учебном заведении науки, в правильном, систематическом виде, может не только обогатить человека основательными теоретическими познаниями права, но вместе с тем создать в душе его идеал этого права, идеал, к которому направлены все прогрессивные стремления человечества. Прилагая потом право к жизни, теоретик невольно и почти бессознательно проводит идеал в жизнь и, таким образом, теория становится практикою, наука становится жизнью» (Филиппов, I, 212).

      131

      Vаvаssеur, 49–50: «Знание науки еще не создает судьи; свежеиспеченный доктор прав, сойдя со школьной скамьи, не приобретает за одну ночь качеств хорошего судьи. Отвлеченная наука должна быть оплодотворена профессиональной практикой; иначе она рискует создать, по выражению Жюля Фавра, только касту мандаринов, очень сильную, быть может, в метафизике права, но неспособную разбираться в запутанных столкновениях частных интересов».

      132

      Zacharias, 131 ff.; Воzi, 13–14; Филиппов, I, 210–211.

      133

      Schellhas, 59. Cp. Malpeyre, 231, 232.

      134

      Ch. Comte, 66–67. «Ни одна наука, – говорит этот автор, – не усваивается так долго и с таким трудом, как правоведение. Случалось, что люди 20–24 лет отличались на поприще искусств, математики, физических наук. Но если бы кто-нибудь вздумал заговорить об ученом юрисконсульте 25 лет, то он вызвал бы лишь улыбку сожаления. В этой науке выражение «молодой ученый», часто применяющееся в других науках, совершенно не употребляется: оно было бы смешным. Трудность