Магистраль. Евгений Прошкин

первый взгляд: пресловутый «столб» мгновенно возникал в воображении и тянул за собой мыслишки о бренности, тленности и полной предопределенности. Мысли, одним словом, не полезные.

      Олегу и самому хотелось расспросить двойника, но он был уверен, что Шорох ничего не скажет, иначе эту встречу классифицируют как типичное вторжение. И тогда за ними нагрянут – либо сейчас, либо позже…

      «Не за нами, – поправился Олег, – а за мной. В настоящем или в будущем, – но это я. Один человек в двух лицах. В разных временах. Нет уж, пусть он молчит… Да, я уж помолчу…»

      – Ты там… далеко?.. – спросил Лопатин.

      Шорох погладил небритую шею и с неохотой ответил:

      – Не настолько, чтобы успеть забыть.

      – Помнишь сегодняшний день?

      – И весьма подробно.

      – Василий Вениаминович!.. – вмешался Олег. – Если он знает, что это было, то… так оно и было. Фактически я уже всё сделал.

      – Ты мне голову не дури! – рассердился Лопатин. – Пока ты не включил свой синхронизатор, ничего еще не сделано, ясно? А помнить можно всё что угодно, в том числе и то, чего никогда не было. Вернешься с задания – убедишься… Добро, пошел, только без экспромтов, – закончил он неожиданно.

      – Спасибо, Василь Вениаминыч, я верил, что вы не откажете, – Шорох повернулся к Олегу. – Главное, не дергайся. Всё у тебя получится.

      Тот набрал на табло время и глубоко вдохнул. Школьные тренировки позволяли почувствовать физический процесс, но не могли передать того, что испытываешь при самостоятельной отправке.

      Олег обнаружил, что прибор у него в руках подрагивает, и, пока начальство не передумало, придавил круглую кнопку старта.

      Контуры предметов стали нечеткими, а голоса зазвучали низко и тягуче. Каждое из трех тел при движении размывалось в длинный прозрачный шлейф. Свет плавно померк, и Олег, переступив с ноги на ногу, услышал, как под подошвой зашуршал сухой мусор.

      Прибыл…

      Вокруг была тьма. Сообразив, что в комнате нет окон, Олег дотянулся до стены и, проведя по ней ладонью, нашел выключатель.

      Молочные плафоны затрещали и по очереди вспыхнули – за исключением среднего, который спустя несколько секунд всё-таки зажегся, но, щелкнув, тут же погас.

      На полу плотным слоем лежала нетронутая пыль, а столы опять были доверху завалены макулатурой, – хотя Олег подозревал, что уничтожитель документов Лопатин уже приобрел.

      От субъективного настоящего его отделяла всего неделя. Это было не страшно, совсем не страшно. В школе они перемещались и на год, и на два… Могли бы и на двадцать, ничего особенного… И всё же Олега трясло.

      – Поговорим?.. – раздалось рядом.

      Олег чуть не вскрикнул: в кресле Василия Вениаминовича, умиротворенно сложив руки, сидел всё тот же двойник.

      – Ты?.. Ты откуда?

      – Откуда и ты, – ответил Шорох, поднимаясь. – У меня к тебе просьба.

      – Так я ведь… я уже… – Олег посмотрел на синхронизатор и еще до того, как увидеть дату финиша, понял, что