Истребитель «Родина». Евгений Прошкин

ответил Николай, деловито оглядывая блюдо. – От кого мне прятаться?

      – Но симбионтов тебе всё-таки ввели.

      – А то! Это их условие. Да и нам спокойней.

      – Я не пойму, Коля… Тебя что, на язву купили? В смысле, на выздоровление?

      Канунников замер и, воззрившись на ломтик сала в руке, положил его обратно в тарелку.

      – Меня никто не купил, – раздельно произнес он. – И даже тебя, зэк из спецлага. Даже тебя – не купили.

      – Ну да. Нам просто предложили. А мы не отказались. Но ты, рожа гэбэшная, виноват в сто раз сильней. Я-то хоть присягу не давал.

      Канунников вытер губы и смял салфетку. Андрей ожидал взрыва, но майор вновь рассмеялся, на удивление искренне.

      – В армии ты что давал – обет безбрачия? А вот за «рожу» в следующий раз… получишь в рожу, ясно? Предать, Андрюша, это значит сделать что-то во вред. Я всего лишь помог выйти на свободу одному паршивому зэку, посаженному за то, за что раньше порвали бы в клочья, – майор посмотрел на него без злобы, мягко. – Помог, потому что вреда от тебя точно не будет. А польза не исключена.

      – И в чем она, моя польза?

      – Спроси чего полегче.

      Андрей заглянул в рюмку и всё-таки выпил.

      – В голове не укладывается, – вздохнул он. – Если бы я верил во всякую хрень, то решил бы, что нахожусь на другой планете или не знаю… в другом измерении. Или подумал бы, что мне всё это снится. – Он по примеру майора налил себе еще. – Я должен тебя ненавидеть, потому что вы, спецура, упекли меня в лагерь. Я должен тебя благодарить, потому что, оказывается, это ты помог мне выйти. Я должен презирать тебя как предателя. И скорее всего, я обязан тебе подчиняться. При этом ты даже не знаешь, чего они от нас хотят.

      – Не то чтобы знаю… Представляю. Хотя и смутно. Сейчас объясню. Но для начала тебе придется кое-что переключить в мозгах. «Всякая хрень», в которую ты не верил. Еще месяц назад в нее не верил никто, кроме шизиков, но последние три недели она здесь, с нами. Хрень, – повторил майор. – Вот такая вот хрень, Андрюша. И не верить в нее уже невозможно, – он опрокинул в себя рюмку и занюхал скомканной салфеткой. – После Объединения Земли разведспутники никто не ликвидировал. Это не елочные игрушки, их до следующего года в коробочку не уложишь. Можно было снять с орбиты, утопить в океане, но зачем? Такие деньги на ветер. Спутники перепрофилировали – настолько, насколько смогли. Навигация, связь, погода и… еще кое-что, конечно. Не все из них пригодились, например – системы раннего оповещения. Однако они продолжали работать, просто потому, что у спутников хороший ресурс. К чему это я? К тому, что вокруг планеты вращаются сотни глаз. Наши недремлющие ока, – усмехнулся Николай. – И всё равно они проморгали. Вернее, доложили: на орбите объект. Крупный, неопознанный, явно пилотируемый. Но доложили, когда он уже там был. Откуда взялся – неизвестно. Возник. А вскоре к Президенту пожаловала делегация.

      – К Виктору Кастелю?

      – Других президентов у нас уже нет. Те, кто пытался эту делегацию остановить, погибли